Жизнь взаймы

— Тут нет никакой тайны, — спокойно сказала она. — Профессор мне сам говорил, что никаких улучшений у меня нет. Наоборот, стало хуже! Мне просто захотелось самой взглянуть, поэтому я и попросила вас показать мне эти снимки. Не понимаю, зачем из этого надо устраивать комедию и дурить пациентов! Куда лучше, всё знать самому!

— Большинство больных просто не смогут это перенести.

— Я смогу. Поэтому вы мне ничего не говорили?

У Лилиан было такое чувство, словно она ощущала под собой, в непомерной глубине цирка, безмолвное ожидание публики. — Вы же сами говорили, что всё знаете, — ответила сестра, несколько помедлив.

— Что я знаю? — спросила Лилиан, и у неё перехватило дыхание.

— Ваши снимки вы же разбираетесь в них.

Безмолвное ожидание вдруг перестало быть безмолвным. Оно превратилось в резкий, незнакомый ранее пронзительный свист в ушах. — Конечно, я знаю, лучше не стало, — с трудом ответила Лилиан. — Так часто бывает.

— Конечно, — облегченно выпалила сестра. — Всегда бывают изменения в ту или в иную сторону. Небольшие рецидивы часто случаются. Особенно зимой.

— И весной, — продолжила Лилиан. — И летом, и осенью.

Сестра рассмеялась. — А вы девушка с юмором. Вот если бы вы были по спокойней! Если бы вы слушались профессора! Он-то лучше вас знает что к чему!

— Постараюсь. Не забудьте ваше платье!

Лилиан с нетерпением ждала, пока сестра соберет снимки и уйдет из комнаты, прихватив и подаренное платье. Ей казалось, что вместе с сестрой в складках её белого халата сюда просочилось дыхание смерти из палаты Мануэлы. «Какая она наивная! — подумала Лилиан. — Какие мы все наивные в общении друг с другом! Почему она не уходит? Почему так медленно и с таким противным удовольствием она берет платье на руку»?!

— Пару фунтов вы сумеете быстро набрать, — сказала сестра. — Главное — побольше есть! Начните прямо сегодня вечером! На десерт будет восхитительный шоколадный пудинг с ванильным кремом.

* * *

«Я бросила вызов», — подумала Лилиан. — «Не потому, что я смелая, а потому, что я боюсь. Я солгала. Мне хотелось услышать совсем другое! Человеку несмотря ни на что хочется всегда слышать совсем другое»!

В дверь постучали, и в комнату вошел Хольман. — Клерфэ уезжает завтра. Сегодня ночью — полнолуние, и мы устраиваем в «Горной хижине» наш традиционный праздник. Может быть, сорвемся ещё разок и поедем туда с ним?

— А вы, тоже сорветесь?

— Да. В последний раз. Мануэлы не стало.

— Я уже слышал. Для нас всех — это облегчение. Для её троих родственников — тем более, да и для самой Мануэлы, скорее всего, тоже.

— Вы говорите как Клерфэ, — с враждебностью в голосе ответила Лилиан.

— Я думаю, мы все со временем заговорим как Клерфэ, — спокойно ответил Хольман. — Он просто намного сдержанней нас, поэтому и кажется резким. Он живет от одной гонки до другой, а шансов выиграть у него с каждым годом становится всё меньше. Так, вы поедите с нами сегодня вечером?

— Пока не знаю.

— Это его последний вечер. А что касается Мануэлы, её не вернешь, что бы мы не делали.

— Вы снова стали говорить как Клерфэ.

— А почему бы и нет?

— Когда он собирается ехать?

— Завтра после обеда. Он хочет спуститься с гор, прежде чем снова пойдет снег. Прогноз погоды обещал сильный снегопад завтра ночью.

— Он поедет один? — спросила Лилиан, делая над собой усилие.

— Да. Так, вы сегодня вечером — с нами?

Лилиан ничего не ответила. Слишком много свалилось на неё в этот день. Ей надо было всё обдумать. Но что она должна была обдумывать? Ведь она месяцами только это и делала! Оставалось просто решиться раз и навсегда. — А не вы ли собирались стать осмотрительней прямо с сегодняшнего дня?.. — спросила она.

— Когда угодно, но только не сегодня вечером. Там будут Долорес, Мария и Шарль. Сегодня ночью Йозеф дежурит на вахте. Если у нас получится улизнуть до десяти часов, мы ещё успеем на фуникулер. Сегодня он работает до часа ночи. Я зайду за вами. — Хольман весело улыбнулся. — А вот с завтрашнего утра я снова стану самым послушным и осмотрительным постояльцем в нашем «Белла Виста», но сегодня мы будем праздновать.

— Праздновать что?

— Да что угодно, полнолуние, например, появление здесь нашего «Джузеппе», то что мы всё ещё живы, отъезд Клерфэ.

— И то, что мы завтра снова станем идеальными пациентами?

— И это — тоже. Так, я зайду за вами. Кстати, вы не забыли это будет маскарад?

Костюм не помешает.

— Не забыла.

Хольман ушел. «Завтра, — подумала Лилиан. — А что такого нового может принести с собой это завтра? Просто наступит другой день, не похожий на вчерашние и на все предыдущие. И завтра вечером уезжает Клерфэ, санаторная скука будет тянуться дальше и расползаться всюду, как напитанный влагой снег, который приносит с собой нездоровый ветер, такой мягкий и нежный, обволакивающий и удушающий всё вокруг. Только не меня, думалось ей. Только не меня»!

* * *