Мор, ученик Смерти

– Отнюдь. Тебе бы выспаться, мальчик.

– Мр, – пробормотал Мор.

Он почувствовал, как Изабель забросила его руку себе на плечо. Стены плавно двигались, даже его собственный голос доносился откуда-то издалека, и он смутно представил себе, как хорошо будет вытянуться на удобной каменной плите и уснуть навеки.

Смерть скоро вернется, сказал он себе, чувствуя, как его безвольное тело не без посторонней помощи продвигается по коридорам. Тут уж ничего не попишешь, придется все рассказать Смерти. Он, в конце концов, не такое уж бесчувственное бревно. Смерть поможет; главное – суметь объясниться. А уж потом можно будет отбросить беспокойство и лечь поспа…

* * *

– Прежний род занятий?

– ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ?

– Чем вы зарабатывали на жизнь? – пояснил сухопарый молодой человек за конторским столом.

Сидящая напротив фигура неловко заерзала.

– Я ПРОВОЖАЛ ДУШИ В СЛЕДУЮЩИЙ МИР. Я БЫЛ МОГИЛОЙ ЛЮБЫМ НАДЕЖДАМ. Я БЫЛ КОНЕЧНОЙ РЕАЛЬНОСТЬЮ. Я БЫЛ УБИЙЦЕЙ, КОТОРОГО НЕ МОГЛА УДЕРЖАТЬ НИКАКАЯ ДВЕРЬ.

– Да, это впечатляет, но какие у вас есть конкретные навыки и умения?

Смерть задумался.

– КАК НАСЧЕТ НЕКОТОРЫХ НАВЫКОВ ОБРАЩЕНИЯ С СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫМ ИНВЕНТАРЕМ? – рискнул он наконец.

Молодой человек решительно помотал головой.

– НЕТ?

– Это город, господин… – Он опустил глаза и уже в который раз испытал смутное, непонятно откуда взявшееся беспокоство. – Господин… господин… господин, и полей тут маловато.

Положив перо, он улыбнулся одной из тех улыбок, каким обучаются по книжкам.

Анк-Морпорк еще не дошел в своем развитии до таких вершин, как создание биржи труда. Кто-то из горожан перенимал отцовское ремесло, кто-то находил применение своим врожденным талантам, кто-то получал место по протекции. Но спрос на прислугу и разнорабочих был высок, и когда в городе начался коммерческий бум, этот сухопарый молодой человек по имени Лайона Хлипп изобрел профессию агента по трудоустройству, которая в данный момент казалась ему очень непростой.

– Мой дорогой господин… – он снова опустил глаза, – господин, в город прибывает много народу из дальних мест, поскольку они, увы, считают, что жизнь здесь сытнее. Я, конечно, извиняюсь, но вы производите впечатление благородного человека, оказавшегося в тяжелой жизненной ситуации. Я ожидал бы, что вы предпочтете что-нибудь более утонченное, нежели, – он вновь опустил взгляд и нахмурился, – «какое-нибудь приятное дельце по уходу за кошками или цветами».

– ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ. МНЕ ПОКАЗАЛОСЬ, ЧТО НАСТАЛО ВРЕМЯ ПЕРЕМЕН.

– Вы играете на музыкальных инструментах?

– НЕТ.

– Владеете столярным мастерством?

– НЕ ЗНАЮ, НИ РАЗУ НЕ ПРОБОВАЛ.

Смерть уткнулся взглядом в собственные ноги. Его постепенно охватывал жгучий стыд.

Хлипп переворошил лежащие на столе бумаги и вздохнул.

– Я УМЕЮ ПРОХОДИТЬ СКВОЗЬ СТЕНЫ, – осторожно сказал Смерть, ощущая, что беседа зашла в тупик.

Хлипп оживился.

– Я бы хотел убедиться, – сказал он. – Это было бы весьма полезным умением.

– ХОРОШО.

Смерть отодвинул стул и уверенно направился к ближайшей стене.

– ОЙ.

Хлипп ждал.

– Ну же, – поторопил он.

– М-М… ЭТО ВЕДЬ САМАЯ ОБЫЧНАЯ СТЕНА?

– Полагаю, что так. Но я не специалист.

– У МЕНЯ ВОЗНИКЛИ НЕКОТОРЫЕ ЗАТРУДНЕНИЯ.

– Это заметно.

– КАК ЭТО НАЗЫВАЕТСЯ, КОГДА ТЫ ЧУВСТВУЕШЬ СЕБЯ ОЧЕНЬ МАЛЕНЬКИМ И ТЕБЕ ОЧЕНЬ ЖАРКО?

Хлипп покрутил в пальцах карандаш.

– Пигмей?

– НАЧИНАЕТСЯ НА «КА».

– Канфуз?

– Да, – ответил Смерть. – Я ХОТЕЛ СКАЗАТЬ – «ДА».

– Похоже, у вас нет ни единого полезного навыка или таланта, – заключил Хлипп. – Вы не думали заняться преподаванием?

Лик Смерти превратился в маску ужаса. Точнее, он всегда был маской ужаса, но на этот раз внешнее совпадало с внутренним.

– Видите ли, – участливо продолжил Хлипп и, отложив перо, сцепил пальцы, – мне крайне редко приходится подбирать новую работу для… как вы сказали?

– АНТРОПОМОРФНОЙ ПЕРСОНИФИКАЦИИ.

– Да-да. Кстати, а что это такое вообще?

Терпение Смерти лопнуло.

– ВОТ ЧТО.

На мгновение, на одно быстротечное мгновение господин Хлипп отчетливо разглядел его. И сам побелел почти как Смерть. Руки его судорожно дернулись. Сердце запнулось.

Смерть осмотрел его с умеренным любопытством, а затем извлек из глубин плаща песочные часы, поднес их к свету и придирчиво в них вгляделся.

– УСПОКОЙСЯ. У ТЕБЯ ВПЕРЕДИ ЕЩЕ НЕМАЛО ЛЕТ.

– Ннннннннн…

– ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, СКАЖУ ТОЧНО СКОЛЬКО.

Едва дыша, Хлипп заставил себя отрицательно покачать головой.

– ПОДАТЬ ТЕБЕ СТАКАН ВОДЫ?

– ннН… ннН…

В конторе раздался звон дверного колокольчика. Глаза Хлиппа закатились. Смерть решил, что должен ему помочь. Этот молодой человек рисковал потерять клиентуру, а у людей, судя по всему, клиентура ценилась очень высоко.

Он отодвинул занавеску из бусин, отделявшую контору от приемной, где стояла приземистая толстая женщина, похожая на сердитую сдобную булку, и колотила по стойке пикшей.

– Я насчет места поварихи в Университете, – заявила она. – Ты мне говорил, что работа хорошая, а оказалось – позор один, студенты постоянно розыгрыши устраивают, так что я требую… ты обязан… я не…

Она осеклась.

– Эй, – сказала она, хотя было ясно, что кураж ее пошел на спад, – да ты ведь не Хлипп, а?