Возвращение Короля

Когда Арагорн окончательно выбился из сил, он набросил на себя плащ и выскользнул из города, добрался на рассвете до своей палатки и немного поспал. А утром из башни выплыло знамя Дол-Амрота — белый корабль, подобный лебедю, на голубой воде, и люди, глядя вверх, гадали, не был ли приход короля всего лишь сном.

Глава IX Последний совет

Пришло утро после битвы, и оно было прекрасно. Легкие облака двигались на запад. Леголас и Гимли встали рано и попросили разрешения отправиться в Город: им хотелось увидеться с Мерри и Пиппином.

— Хорошо знать, что они живы, — сказал Гимли, — мы очень переживали за них по пути через Рохан.

Эльф и гном вместе вошли в Минас-Тирит, и народ, видевший их, бросал удивленные взгляды на таких друзей: Леголас был прекрасен лицом и пел ясным голосом песню на языке эльфов, а Гимли шел с ним рядом, поглаживая бороду и глядя по сторонам.

— Славная работа по камню, — сказал он, осмотрев стены. — Впрочем, можно было сделать и получше, да и улицы не мешало бы усовершенствовать. Когда Арагорн возьмет власть, я предложу ему услуги горных мастеров и мы сделаем Город таким, что им можно будет гордиться.

— Они больше нуждаются в садах, — возразил Леголас. — Дома мертвы, и слишком мало тут растительности. Когда Арагорн взойдет на престол, народ Леса доставит ему певчих птиц и бессмертные деревья.

Наконец они встретили принца Имрахила, и Леголас, посмотрев на него, низко поклонился: он почувствовал, что в жилах принца течет наполовину эльфийская кровь.

— Приветствую, повелитель! — воскликнул он. — Уже давно народ Нимродела покинул леса Лориена, и, однако, до сих пор видно, что не все уплыли из гавани Амрота на запад.

— Так говорят предания моей земли, — сказал принц, — но никого из прекрасного народа не видели у нас на протяжении многих лет. И я удивлен встрече с его представителем среди войны и скорби. Что вы ищете?

— Я один из девяти товарищей, выступивших из Имладриса во главе с Митрандиром, — ответил Леголас, — и этот гном, мой друг. Мы прибыли с лордом Арагорном. А теперь мы хотим повидать своих друзей, Мериадока и Перегрина, которые, как нам сказали, теперь в Городе.

— Вы найдете их в Домах врачевания, я отведу вас туда, — сказал Имрахил.

— Достаточно, если вы дадите нам проводника, повелитель; Арагорн посылает вам сообщение. Он не хочет снова входить в Город. Но есть необходимость, чтобы все капитаны посовещались, и он просит, чтобы вы и Эомер Роханский как можно скорее явились в его палатку. Митрандир уже там.

— Мы придем, — сказал Имрахил, и они учтиво расстались.

— Какой прекрасный и могучий повелитель людей! — заметил Леголас. — Если даже в дни упадка у Гондора есть такие, насколько же велика была его слава в дни расцвета!

— И конечно, работа по камню сделана в старину, при основании Города, — вторил Гимли. — Со всеми людскими начинаниями бывает так: ударят заморозки весной или зимой молния — и они отказываются от своих замыслов.

— Но их посевы редко пропадают зря, — сказал Леголас. — Зерно лежит в пыли и грязи и ждет своего часа. Дела людей переживут нас, Гимли.

— И все же в конце концов они ни к чему не придут, мне так кажется, — сказал гном.

— Об этом эльфы ничего не знают, — сказал Леголас.

Подошел слуга принца и отвел их к Домам врачевания. Они нашли своих друзей в саду, и встреча их была веселой. Некоторое время они прогуливались и беседовали, наслаждаясь кратковременным миром и отдыхом в верхних кругах Города. Потом, когда Мерри устал, сели возле стены, где за их спинами была лужайка Домов врачевания. Перед ними сверкал на солнце Андуин, убегавший туда, где даже зоркие глаза эльфа не могли разглядеть широкие равнины и зеленые поля Лебеннина и южного Итилиена.

Леголас молчал, пока остальные весело болтали, и любовался Рекой: он заметил белых морских птиц, летающих над ней.

— Смотрите! — воскликнул он. — Чайки! Они залетели далеко от Моря. Как волнуют они мое сердце! Никогда в жизни я не встречал их, пока мы не прибыли в Пеларгир, и здесь, когда мы ехали на битву за корабли, я услышал их крики. Я замер и стоял неподвижно, забыв о войне в Средиземье: их плачущие крики говорили мне о Море. Море! Увы! Я до сих пор не видел его. Но глубоко в душе моего народа живет страсть к морю, и опасно затрагивать эту струну. Увы! Больше никогда не знать мне покоя ни под деревом, ни под кустом.

— Не говорите так! — воскликнул Гимли. — В Средиземье найдется бессчетное множество вещей, на которые стоит посмотреть, и множество замечательных дел, достойных наших усилий. Но если весь ваш прекрасный народ уйдет в Гавани, этот мир станет тусклым для тех, кто обречен в нем остаться!

— Тусклым и унылым! — подхватил Мерри. — Вы не должны уходить в Гавани, Леголас! Здесь всегда найдется кто-нибудь, из великого или малого народа, и даже несколько гномов, таких же мудрых, как Гимли, кто будет нуждаться в вас. По крайней мере, я надеюсь на это. Хотя что-то мне подсказывает, что худшее в этой войне еще впереди. Как бы я хотел, чтобы все это поскорее кончилось, и кончилось хорошо.