Возвращение короля

Саурон следит. Он видит и слышит многое. Его назгулы по-прежнему повсюду. Они пронеслись над этим полем до восхода солнца, хотя мало кто из усталых и спящих заметил их. Он изучает знамения: меч, лишивший его сокровища, выкован вновь. Ветер судьбы подул в нашу сторону. Первый удар Саурона неожиданно оказался напрасным. Великий Воевода погиб.

Даже пока мы сейчас беседуем здесь, сомнения Врага растут, и око его теперь устремлено на нас, слепое ко всему прочему. Этого и нужно держаться. Именно на это вся наша надежда. И вот что я думаю. У нас нет Кольца. По мудрости или по великой глупости мы отослали его, дабы уничтожить раньше, чем оно уничтожит нас. Без него нам не победить Саурона силой. Но мы любой ценой должны отвлекать Око от того, что представляет для него истинную опасность. Мы не можем добыть победу оружием, но благодаря оружию можем дать Кольценосцу единственную, пусть и очень хрупкую возможность.

Что начал Арагорн, то и нужно продолжить. Надо заставить Саурона нанести последний удар. Надо выманить его скрытую силу – пусть опустошит свои земли. Надо незамедлительно выступить ему навстречу. Надо послужить приманкой, пусть даже его челюсти сомкнутся на нас. Он схватит приманку, движимый надеждой и алчностью, ибо усмотрит в таком безрассудстве высокомерие нового Повелителя Кольца. И скажет: «Ах так! Он высунулся слишком быстро и слишком далеко! Пусть себе идет, и увидите – я заманю его в западню, откуда ему не выбраться. Тогда я уничтожу его, и то, чем он владеет в своем высокомерии, опять станет моим – навсегда.»

Нужно с открытыми глазами идти в западню, отважно, но с малой надеждой уцелеть. Ибо, господа, вполне вероятно, что мы погибнем в страшной битве вдали от живых земель. И даже если Барад-Дур будет уничтожен, мы не доживем до нового века. Но таков, видно, наш долг. И это лучше, чем погибнуть (чего не миновать, если мы будем рассиживаться здесь), зная, что новый век уже не наступит.

Некоторое время все молчали. Наконец заговорил Арагорн: — Я не отступлю. Мы на самом краю, где поровну надежды и отчаяния. Дрогнуть значит пасть. Пусть никто не отвергает советы Гэндальфа, в чьей долгой борьбе с Сауроном настал наконец час решающего испытания. Если бы не он, все пропало бы уже давно. Но я никому не приказываю. Пусть каждый выбирает добровольно.

Тогда Эльрохир молвил: — Для того мы и пришли с севера, и отец наш, Эльронд, думает так же. Мы не повернем назад.

— Что касается меня, — сказал Эомер, — то я мало сведущ во всяких глубоких материях, да они мне и ни к чему. Я знаю – и этого с меня довольно, – что Арагорн помог мне и моему народу, поэтому я помогу ему. Я пойду.

— Что касается меня, — сказал Имрахиль, — я считаю Арагорна своим повелителем. Его желание для меня приказ. Я тоже пойду. Но, поскольку я пока заменяю наместника Гондора, мне придется вначале подумать о народе этой страны. Некоторое благоразумие все же необходимо. Следует подготовиться к любым неожиданностям, плохим или хорошим, все равно. Мы можем победить, и пока на это есть надежда, Гондор должен оставаться под защитой. Я не хотел бы вернуться с победой в опустошенную страну и разрушенный город. А от рохирримов мы знаем, что на севере осталась большая вражеская армия, еще не вступавшая в бой.

— Это верно, — согласился Гэндальф. — И я не советую уводить из города весь гарнизон. Силы, что мы поведем на восток, вовсе не должны быть рассчитаны на сколько-нибудь серьезную атаку на Мордор – хватит и возможности просто завязать битву. И двигаться они должны быстро. Поэтому я спрашиваю у воевод: какой отряд мы сможем собрать, чтобы выступить не позднее чем через два дня? В отряде этом должны быть стойкие, сильные добровольцы, осознающие ожидающую их опасность.

— Все устали, а многие ранены, легко или тяжело, — сказал Эомер, — и много коней убито, а эти потери восполнить труднее всего. Если нужно выступить быстро, то вряд ли я наберу и две тысячи. И столько же придется оставить на защиту города.

— Следует принимать в расчет не только тех, кто сражался на этом поле, — заметил Арагорн. — Из южных областей, так как берег теперь свободен, подходят новые силы. Я выслал из Пеларгира через Лоссарнах четыре тысячи человек, и во главе их едет бесстрашный Ангбор. Если мы выступим через два дня, они к тому времени будут здесь. Еще многим я приказал подниматься следом за мной по Реке на любых судах, какие найдутся, и при таком ветре они скоро будут тут – несколько кораблей уже прибыло в Харлонд. Я считаю, что мы сможем вывести в поход до семи тысяч всадников и пехотинцев и в то же время оставить в городе более солидный гарнизон, чем был здесь, когда нападение только началось.

— Ворота разрушены, — напомнил Имрахиль, — а где те мастера, что восстановят их?

— В Эреборе, в королевстве Дайна, есть такие мастера, — сказал Арагорн, — и если наши надежды не рухнут, со временем я пошлю Гимли, сына Глойна, за самыми лучшими мастерами Горы. Но люди надежнее ворот, и никакие ворота не защитят город от Врага, если люди их покинут.