Возвращение короля

И одни без приказа, ибо никто не руководил горожанами, побежали и забили в набат. Другие затрубили отступление. «Назад, за стены! — кричали они. — Назад, за стены! Возвращайтесь в город, иначе погибнете!» Но ветер, подгонявший корабли, уносил эти крики прочь.

Рохирримам же ни к чему было передавать тревожную новость. Они и сами отлично видели черные паруса. Ибо Эомер был всего в миле от Харлонда, и первый большой вражий отряд стоял между ним и гаванью, а со всех сторон его обходил новый враг, отсекая от князя. Эомер взглянул на Реку, и надежда в его сердце умерла, и он проклял ветер, который прежде благословлял. Но войско Мордора воспрянуло духом и с новой яростью и алчбой бросилось в атаку.

Однако Эомер ожесточился, и голова его вновь прояснилась. Он приказал трубить в рога, дабы собрать под свое знамя всех, кто сможет прийти: он задумал выстроить огромную стену из щитов, и так встретить врага, и биться пешими до последнего человека, и совершить подвиги, достойные песен о битве на полях Пеленнора, хотя на западе, быть может, и не останется ни души, чтобы вспомнить последнего короля Марки. И посему он подъехал к зеленому пригорку и установил там свой стяг, и Белый Конь на раздуваемом ветром полотнище, казалось, бежал.

Отбросив сомнения, как отбросил тьму начавшийся день,
Я иду в лучах солнца, с песней, обнажив меч!
Я иду до конца надежды, до гибели сердца,
Навстречу гневу, разрушению, багряной ночи!

Такие строки прочел Эомер, но при этом смеялся. Ибо в нем снова проснулась жажда битвы, с ним оставались жизнь и молодость, а еще он был королем, повелителем свирепого племени. И вот, смеясь от отчаяния, Эомер вновь взглянул на черные корабли и воздел меч, бросая им вызов.

И тут его охватили удивление и великая радость: он подбросил меч, сверкнувший в лучах солнца, и запел, поймав его. И все посмотрели туда же, куда и он, и о чудо! на головном корабле развернулось большое знамя, и, когда судно повернуло к Харлонду, ветер расправил его. На том знамени цвело Белое Дерево, знак Гондора, но над Деревом сияли Семь Звезд под высоким венцом – знаки Элендиля, которых уже много лет не носил ни один повелитель. Звезды пламенели в лучах солнца, ибо их вышила самоцветами Арвен, дочь Эльронда, а венец ярко сверкал: он был сделан из митриля и золота.

Так пришел Арагорн, сын Араторна, Элессар, потомок Исильдура, пришел Тропами Мертвых, ветер примчал его с Моря в королевство Гондор, и ликующие рохирримы приветствовали Скитальца взрывом хохота и блеском мечей, а обрадованный Город – музыкой труб и звоном колоколов. Мордорское же войско оторопело: ему показалось страшным колдовством, что их собственные корабли полны врагов, и черный ужас охватил ратников Мордора. Они поняли, что судьба повернулась против них и гибель их близка.

На восток поскакали рыцари Дол-Амрота, гоня перед собой врага: троллей, северян и орков, ненавистников солнечного света. На юг решительно двинулся Эомер, и враги бежали перед ним; они оказались между молотом и наковальней, ибо люди спрыгивали с кораблей на причалы Харлонда и, как буря, мчались на север. Там были Леголас и Гимли, размахивающий топором, и Халбарад со знаменем, и Эльладан, и Эльрохир со звездами во лбу, и суровые дунаданы, скитальцы Севера, ведущие за собой большое войско из Лебеннина, и Ламедона, и южных поместий Гондора. А впереди всех шел Арагорн с Пламенем Запада – Андурилем, горящим новым огнем, с Андурилем, восстановленным Нарсилем и столь же смертоносным, как в древности; и на лбу Арагорна горела Звезда Элендиля.

Так наконец Эомер и Арагорн встретились в гуще битвы. Опираясь на мечи, они взглянули друг на друга – с радостью.

— Вот мы и встретились, хотя все рати Мордора разделяли нас, — сказал Арагорн. — Не это ли я обещал в Хорнбурге?

— Обещали, — согласился Эомер. — Но надежды часто обманывают, а я в то время не ведал, что вы и есть человек, предсказанный пророком. Но дважды благословенна нечаянная помощь, и никогда встреча друзей не была более радостной! — И они обменялись рукопожатием. — И более своевременной, — прибавил Эомер. — Но вы не слишком спешили, друг мой. Большие потери и большая печаль обрушились на нас.

— Тогда давайте мстить, а не говорить о них! — воскликнул Арагорн, и они вместе поскакали на битву.

Им еще предстояла жестокая схватка и долгие труды, ибо южане были храбры и жестоки, а в отчаянном положении люты, а уроженцы Востока – сильны и закалены в боях и не просили пощады. И они упрямо собирались то тут, то там, у сожженного хутора или амбара, на пригорке или на насыпи, под стеной или в поле, и сражались, пока день не подошел к концу.