Ворон

“Птица ты иль дух, не знаю! Но тебя я заклинаю
Господом, пред кем склонил я сердце, небом всех планет!
Мне ответь: Верну ли снова деву райского простора,
Ту, кого зовут Линорой ангелы среди бесед?
Имя чье в садах Эдема в звуке ангельских бесед?”
Каркнул он: “Возврата нет!”

“Дева райского простора” и “звук ангельских бесед” (вместе с более традиционными “садами Эдема”) придают стихам свежесть и сладкозвучие.

Единоначатие XV и XVI строф переводчик упразднил.

Последняя строфа перевода своеобразна, с двойными повторами слов (сидит, сидит; глядит, глядит), с повторами звуков гл (3-й стих; в 4-м — гр), с удачными внутренними рифмами (3-4-е стихи):

Черные не дрогнут перья. Он сидит, сидит над дверью,
На Палладе молчаливо, неизменный мой сосед.
И глазами между тем он все глядит, глядит, как демон:
И грозит как будто всем он! Тень ложится на паркет,
И душе моей из тени, что ложится на паркет,
В прежний мир — возврата нет!

Претендующий на афористичность последний стих (“В прежний мир — возврата нет!”) неудачен: переводчик не спросил своего героя, хочет ли он вернуться в свой прежний мир, мир страданий и несбывающихся надежд (где на свои вопросы он будет неизменно получать отрицательные ответы). Если же под “прежним миром” разумеется давнопрошедшее (“время Линор”), то ведь возврата к нему не было и до появления Ворона. Возможность двоякого прочтения вновь, таким образом, создает эффект амфиболии.

Ключевая метафора передана точно: “Вынь из сердца клюв…” (так и в тексте Брюсова 1915 г.).

Вывод. Перевод малооригинален: в выборе сквозной рифмы, рефрена, концевых слов, ключевой метафоры Василенко идет по пути, проложенному другими переводчиками.

В области трактовки сюжета заметны негативные тенденции: задействован прием “забегания вперед” (II строфа), неадекватно трактуются отдельные звенья сюжета (в частности, строфы X, XIV, XVIII). Перевод написан простым незамысловатым языком, лишен ярких стилистических эффектов (исключение — XVI строфа), местами топорен (“Человеку не случилось, до сих пор не доводилось / Видеть птицу, чтоб садилась в комнате…” — IX, 51-52, и т.д.).

Воронель [1956] 2001

Сведения об авторе перевода и переводе. Нина Абрамовна Воронель (р. 1932) — поэт, прозаик, драматург, переводчик. С 1974 г. живет в Израиле.

Любопытна история текста перевода. По словам переводчицы, он писался “несколько лет” и был окончательно готов “где-то в конце 50-х годов”.331 В мемуарах она указывает точную дату — 1956 год.332 Однако ему повезло гораздо меньше, чем тексту перевода “Баллады Редингской тюрьмы” О. Уайльда, который был высоко оценен К. Чуковским и опубликован в 1961 г. (ныне признан образцовым). Пять с лишним десятилетий перевод “Ворона” пролежал под спудом и впервые увидел свет в Иерусалиме в 2001 г.

Объем строфы и текста перевода. Все строфы, кроме последней, состоят из 6 стихов, XVIII — из 7. Общий объем составляет 109 стихов (17 х 6 + 1 x 7) против 108 у Э. По.

Размер. В целом соответствует оригиналу. Дополнительный стих, введенный переводчицей в XVIII строфу (109-й должен был занять место 108-го, 108-й — “лишний”), представляет собой 4-ст. хорей.

Звуковой строй. Рифма и рефрены. Схема рифмовки пятнадцати строф соответствует оригиналу, в трех строфах (II, XIII, XVIII) в предпоследнем стихе использована женская рифма с вместо мужской b: abcbcb. Таким образом, схема распределения мужских и женских рифм не всегда соответствует оригиналу (для трех строф она ЖМЖМЖМ). Внутренние рифмы имеются, хотя не всегда они расположены в нужном порядке.

Единая сквозная рифма для всех строф отсутствует, в одиннадцати строфах (VIII-XVIII) использована традиционная сквозная рифма на -да. (В первых семи строфах рифмы разные, дважды — в V и VII строфах — повторена рифма на -не.)

Принцип тавтологической рифмовки в 4-5-м стихах не соблюдается.