Витька с Чапаевской улицы

– Вот, закомпостировал... – сказал Витька, держа в кулаке билеты.

– Сказал бы мне, я в два счета сделал бы, – взглянул на него танкист.

– Я думал, вы уехали.

– Это тебе, – Верочка протянула Витьке бутерброд. Витька покачал головой.

– У нас свой паек есть.

– Миша, подай, пожалуйста, нож, – попросила Алла. Витьке даже краска ударила в лицо: каким голосом она произнесла это имя «Миша». И как смотрит на него...

Лейтенант с улыбкой подал нож. Нижняя губа его довольно оттопырилась. Покопавшись в вещмешке, Миша достал несколько небольших кубиков в серебристой обертке.

– Это шоколад с какао, – сказал он. – Можно в воде растворить, а можно и так.

– Я лучше так, – заявила Верочка, разворачивая кубик.

– Присаживайся, телохранитель... – пригласил Миша. – И закусывай, не стесняйся.

– Не хочу, – буркнул Витька.

Он соврал. Есть хотелось здорово. От банки с консервами шел такой упоительный запах, что слюнки потекли. Занимаясь билетами, он совсем забыл про еду. Но сидеть рядом с самодовольным Мишей и есть его продукты Витьке не хотелось.

– Это еще вкуснее, чем шоколад, – сказала Верочка, откусывая от коричневого кубика. – Попробуй, Витя.

– Заканчивайте, у нас еще есть дела, – пробурчал Витька.

– Какие дела? – спросил лейтенант.

– Разные...

Дел никаких не было, это Витька просто так сказал.

– Вы закусывайте, а я пойду узнаю насчет поезда, – сказал он.

– Узнай, узнай... – усмехнулся лейтенант. Витька повернулся и вышел из вокзала.

* * *

Он бродил по пустынному перрону. В этот час ни один пассажирский поезд не отправлялся. Дождь перестал моросить. Серые облака совсем низко проносились над крышей вокзала. Дул ветер, и с тополей срывались увесистые капли. На запасных путях стояли длинные товарные составы. Возле них копошились сцепщики, рабочие в замасленных телогрейках. На рельсах, возле дымящего и свистящего паровоза сидели машинист и помощник и курили.

Казалось бы, все складывалось как нельзя лучше: билеты на руках, продукты получены, поезд отправляется точно по расписанию, а Витьку между тем глодало какое-то беспокойство. И есть хотелось все сильнее. Он подошел к мокрому окну и заглянул внутрь. Алла, Верочка и Миша пили чай.

Чего бы проще: прийти к ним, развязать мешок, достать хлеб, консервы и закусить как следует, но Витька не мог себя заставить сделать это. Витька, голодный и злой, бродил по перрону и ждал, когда настырный Миша покинет их. Но Миша не спешил. Покончив с чаем, он стал рассказывать что-то, и девчонки весело смеялись, слушая его. Все это Грохотов видел через окно.

Ходить надоело. Витька присел на влажную скамью и задумался. Сколько дней им добираться до Перми? Если по расписанию, то двое суток, только поезда теперь ходят как вздумается. Иногда стоят по нескольку часов на маленькой станции. И никто не знает почему. Скорее бы доставить девчонок до места и вернуться в полк. Где сейчас Коля Бэс и другие? И сшил ли портной из третьей роты форму?

Грохотов и не заметил, как задремал. Снился ему марширующий полк, Илья Перченко со своей медалью и старшина Зайцев, преподносящий ему на вытянутых руках новенькую форму и хромовые сапоги...

– Все на свете проспишь, приятель! – говорил старшина Зайцев и легонько постукивал новеньким сапогом по плечу.

Витька открыл глаза и увидел незнакомого железнодорожника в синем кителе с белыми пуговицами. Железнодорожник заглядывал ему в лицо и усмехался,

– Вещички-то небось украли?

– Какие вещички? – всполошился Витька. Ему вдруг подумалось, что стащили обмундирование, которое ему приснилось.

– У нас тут недолго... Вчера на этой самой лавочке прикорнул гражданин с чемоданчиком. Проснулся, а чемоданчика-то нет! Волосы рвал на себе гражданин... В чемоданчике-то разные ценности были. Вот так-то, приятель!

– Какие еще ценности? – пробормотал Витька, окончательно просыпаясь. – Нет у меня никаких ценностей...

И пощупал рубаху под курткой, где были спрятаны документы и продовольственный аттестат.

– Куда едешь-то? – спросил железнодорожник.

– Отсюда не видать, – буркнул Витька. Спросонья гудела голова, и он был злой.

– По мне – хоть на край света, – сказал железнодорожник и, сплюнув, зашагал своей дорогой.

– Эй, дядя! – окликнул Витька. – Который час?

– Подыми свою неумытую харю-то, – ответил железнодорожник. – Часы над головой.

Витька взглянул на большие круглые часы и ахнул: он проспал три часа!

Витька влетел в гудящий голосами вокзал и на широкой скамейке увидел Верочку. Свернувшись калачиком, она сладко спала, подложив под порозовевшую щеку ладонь. Аллы и Миши не было. Не было и пухлого вещмешка с продуктами.

Мрачный и взъерошенный, Витька сидел на скамье и слушал Верочку.

– ...Он и говорит ей: «Выходи за меня замуж? Парень я холостой, симпатичный ..» – рассказывала Верочка. – Только мне он не нравится. Нос картошкой, глаза маленькие, нижняя губа, как у верблюда, оттопыривается...

– А она что? – перебил Витька.