Небо заворчало, послышался тревожный гул. Витька машинально поднял голову и сразу же опустил. Это наши бомбардировщики полетели бомбить немецкие позиции. Облако, будто испугавшись грозного гула, заволновалось и медленно поплыло дальше, гоня перед собой легкую кружевную тень.
* * *
Илья Перченко остановил под деревьями тяжело нагруженную ящиками машину и вылез из кабины.
– Боец Грохотов! – окликнул он.
Витька даже не пошевелился. Он все так же стоял без пилотки у могилы и смотрел прямо перед собой. Казалось, Витька Грохотов повзрослел на несколько лет за эти полчаса.
Перченко зашагал по траве к могиле. Постоял рядом с Витькой и положил руку ему на плечо.
– Ну, будет, – сказал он. – Надо ехать в полк. Над головами с воем пронесся истребитель. Вдогонку за ним другой. Длинная очередь заставила Витьку очнуться. Он поднял побелевшие глаза на Перченко, и тот отвернулся.
– Смотришь ты как-то чудно, – пробормотал он.
– Сколько ты убил фашистов? – спросил он.
– Я ведь шофер...
– Я убью тыщу, – прошептал Витька.
– Убьешь, убьешь...
Витька схватил Перченко за плечи и стал трясти.
– Зачем они убили Колю?! Зачем пришли к нам? Что им здесь надо?!
– Гимнастерку порвешь... – попятился шофер. – Вот бешеный!
Витька отпустил его и, как-то сразу обмякнув, зашагал к грузовику. Новенькая подогнанная форма – старшина Зайцев не подвел – немного топорщилась на нем. Сапоги скрипели. На Витькиной груди тоненько позванивала медаль «За отвагу». Нынче утром перед строем командир полка вручил Грохотову боевую награду. За мужество, проявленное в борьбе с опасным шпионом. И это еще не все: командир полка представил бойца Грохотова к награде орденом Красной Звезды за уничтожение в тылу вражеского эшелона с живой силой и боевой техникой.
Но Витька об этом еще не знал.
Знал об этом Коля Бэс. За несколько дней до смерти старательно заполнил наградной лист и отправил командующему, но вот обрадовать приятеля не успел...
Илья поднял забытую Грохотовым на могиле пилотку, отряхнул ее о колено и пошел следом. В стороне глухо залопотала автоматическая пушка. Одна за другой разорвались четыре мины. Шофер посмотрел в ту сторону и нахмурился. С грузом будет труднее проскочить горелое поле.
Витька подошел к машине, открыл дверцу и обернулся к Перченко.
– Дадут мне сегодня автомат?
– Остынь, парень, – сказал шофер. – Ну что толку, ежели на рожон полезешь? Воевать надо с умом, а ты готов сразу грудь подставлять... Вот что я скажу: зря тебя капитан взял в разведку...
– Это почему же зря? – волком посмотрел на него Витька.
– Горячий ты.
– А ты, Перченко, знаешь кто?! – повысил голос Грохотов. – Ты крот. – И сам удивился, почему так обозвал Илью.
– Давай, не стесняйся, – ничуть не обиделся шофер. – Шпарь, ругайся, можешь даже в ухо дать... Только не смотри на меня так...
– Не сердись, Илья, – буркнул Витька и первым полез в кабину.
– А что ты думаешь? – вдруг рассвирепел Илья. – Иной раз и рад бы закопаться в землю, как крот. Знаешь, что такое артподготовка? А минометный шквал?
– Давай заводи, – сказал Витька.
– То-то и оно, – изрек Перченко, с сердцем нахлобучил на лоб пилотку и нажал на стартер. – Помирать-то никому не хочется.
Трехтонка издала протяжный стон, выплюнула из выхлопной трубы струю синей гари и тяжело, будто раздумывая, взяла с места. Ящики в кузове заерзали, заскрипели, наваливаясь на затрещавшие зеленые борта. Подняв пыльное облако, машина свернула к лесу и скоро затерялась среди серых и красных стволов.
Над могилой пронеслись два «мессершмитта». Их преследовали три наших истребителя. В грохот канонады, разрывы мин вплелся пронзительный гул моторов. Часто-часто застучали авиационные пушки, негромко застрекотали крупнокалиберные пулеметы. Один «мессершмитт» клюнул серебристым вытянутым носом и, круто изменив траекторию полета, стремительно понесся к земле. Жирный смолисто-черный с огненными прожилками хвост волочился за ним. Самолет упал в лес, и глухой взрыв заставил вздрогнуть израненные осколками березы.
Зеленый с желтой окаемкой лист, потрепыхавшись в воздухе, тихо опустился на братскую могилу.
Файл из библиотеки OCR Альдебаран: http://aldebaran.ru/