Via Combusta

Внезапный звонок с неизвестного городского номера заставил Есению вздрогнуть. Работа парикмахера была практически закончена, оставались последние тонкие настройки в её вечернем роскошном образе. За лёгкой и непринуждённой беседой с милым, женственно трогательным мальчиком-стилистом, она совершенно и забыла о времени. Её широкие локоны густых, переливающихся чистотой и здоровым блеском, ухоженных волос струились по приоткрытым плечам почти до самой талии, создавая тот эффект, который можно было назвать не иначе как обворожительным. Что-то неуловимое, но самое важное, получилось открыть стилисту во внутреннем мире Есении, поэтому созданный образ лёг, если можно так выразиться, на холст настолько органично и выразительно, что казался сказочным, словно это происходило не на самом деле. И ей это нравилось. Она сама себе очень нравилась. Вот очень.

Как же это всё-таки приятно, в свои ага-ага лет выглядеть на те далёкие двадцать. На те двадцать, когда ты и безо всякой косметики, дорогих стилистов да без изнурительных, чуть не каждодневных тренировок и модных шмоток выглядишь на миллион, который миллиард. Тряпочку на себя любую набросила, прикрыла где надо, где надо – открыла, волосы распустила, ножку кокетливо отставила и всё. Штабелями!

И ничего у тебя не болит, нигде не колет, не хрустит, гнёшься ты во все стороны и носишься ночи напролёт без устали. И голова лёгкая. Как же это приятно, чувствовать себя молодой, лёгкой и красивой де-вуш-кой. А ещё сегодня хотелось, чтобы её мужчина отвлёкся, наконец, от своего загона и взглянул на неё так, как сейчас давал косяка парень из соседнего кресла. Ну или хотя бы в половину того.

Эта аура высоких приятных ожиданий и предвкушений, как мощная волна наслаждения, подхватила немного кислое на входе настроение Есении и несла его на своём бурлящем, пенящемся, шампанском гребне под смешные шутки чуть гнусавого постриголога. Немудрено, что можно было и забыть обо всём на свете. Вот взять, и позволить себе такую маленькую женскую роскошь – ненадолго от всего отключиться. Зная, что ребёнок с мужем, сегодня никаких дел больше нет и никому ты понадобиться больше не должна. А значит, есть время, чтобы посвятить его себе любимой. И чтобы напомнить, что она не только себе любимая, но и ему.

Однако, и об этом следует обмолвиться, было и ещё одно. Эта необъяснимая подкожная тревожность, которая сопровождает не иначе как каждую молодую маму. Это странное фоновое чувство, что расслабляться нельзя ни за что и никогда. Потому что стоит тебе на мгновение релакснуть, стоит тебе лишь ненадолго потерять бдительность и просто по-человечески беззаботно почувствовать себя счастливой, так обязательно что-то случится. Должно что-то произойти. Не пойми, откуда берётся это ощущение, отравляющее и мешающее жить, наслаждаться жизнью в полной мере, искренне радуясь своему счастью и ни о чём в эти моменты не волнуясь.

Наверное, в медицинской науке уже нашли объяснение этому феномену, а может быть, даже списали его на повышенную тревожность или что-то вроде того. Но от этого не легче. Слишком это всё глубоко сидит. Крайне тяжело за это зацепиться, понять истоки этого, какого-то даже реликтового, ощущения опасности, проработать и как-то сжиться с ним. Поэтому, когда неожиданно зазвучала яблочная мелодия и на лежавшем перед зеркалом телефоне высветился незнакомый номер, всё это настолько не соответствовало возвышенному моменту короткого наслаждения, настолько резонировало с подкожно ощущаемым клише «не расслабляй – влетит», что было воспринято девушкой в штыки.

– Да, говорите, – сухо, если не сказать, грубо, брякнула в смартфон Есения. – Да, я.

Есения грубила осознанно, ожидая, что это очередной дебильный звонок с навязчивыми предложениями слабопродающихся обычными человеческими способами услуг или идиотический соцопрос, или что-то в этом бездушном духе. Однако леденящий формат повествования, прозвучавший из динамика телефона, заставил вздрогнуть. Дослушав переданную информацию на одном вздохе, она не нашла ничего умнее, чем дрожащим голосом прошептать в трубку.

– Это правда? Ребят, вы меня не разыгрываете? – будто она хотела услышать какой-то простой, понятный и отпускающий шоковую волну ответ, предполагая, что в современном мире телефонные хулиганы, всякие разные пранкеры, окончательно потеряли моральную ориентацию, и всё, что она услышала – это какая-то очень извращённая форма телефонного терроризма. Но не правда.