Ведьмы графства Эссекс

Мне пришлось заново учиться быть. Пришлось понять, чем для меня стал Мэннингтри теперь, когда источники света, на которые я ориентировалась, переместились или вовсе погасли. Моя мать умерла. Господин Джон Идс покинул Эссекс и вступил, говорят, в парламентскую Армию нового образца. Мне трудно было представить его в красном плаще, который носят в армии «нового образца», потому что красный цвет никогда ему не шел. Однако я вполне могла вообразить, как он убивает кого-то или как кто-то убивает его. Последняя мысль была мне, честно сказать, приятна, а своим мстительным мыслям я уже не удивлялась. Джудит Мун исчезла из города примерно тогда же, когда нас арестовали, – нет никакого сомнения, что она ускользнула в страхе за свою жизнь. Получается, все, кроме меня, понимали, что выгоднее быть трусом. Может быть, я просто дочь своей матери, в конце концов.

В доме у Хопкинса проживали госпожа Бриггс – теперь уже вдова Бриггс, – которую он нанял в качестве экономки (и у которой были веские причины меня недолюбливать), а также прислуга – парень, Сэмюэл Тэпп, и девушка по имени Верити Кейт. Им было непросто мириться с моим существованием, все они считали, что я отравляю им жизнь. Будто ядовитая гадюка, которую хозяин запустил в дом, поддавшись неуместной сентиментальности. С другой стороны, по крайней мере, они боялись меня, поэтому их ненависть выражалась лишь во взглядах и в болтовне, а сплетни уже причинили мне самый большой вред, который способны причинить сплетни женщине. Меня отныне не волновали болтливые языки.

Сам Хопкинс то приезжал, то уезжал. Это происходило так: он получал письмо от жителей какого-нибудь городка или деревушки, в которых происходили несчастья без видимых причин так, что непонятно, как от них защититься; он зачитывал мне письма, вздыхая и качая головой над жестокими страданиями, которым дьявол подвергает невинных людей по всей Англии (как будто существует такое создание, как невинный англичанин). Всяческие непристойные картины. Дети, извергающие реки соплей, страстные обжимания прямо на улицах, стройные мужчины, танцующие на крышах домов при свете полной луны. Город возьмет на себя все расходы по содержанию Хопкинса, если тот приедет. Пожалуйста, приезжайте немедленно, господин Хопкинс. Пожалуйста, приезжайте и скажите нам, что делать и кого винить. Наше масло не хочет взбиваться. И Хопкинс звал господина Стерна и вдову Бриггс, и они отправлялись в дорогу. Прославленный человек, Божий воин. Что-то вроде пророка, я полагаю, пророка Небесного града Иерусалима, который, как говорят, уже сверкает за холодным туманом завтрашнего утра. Прекрасная, очищенная от скверны страна прекрасных, очищенных от скверны людей, где у каждого очага будут распеваться псалмы, а все женщины окажутся на своем месте, в подчинении у мужчины, и будут они одной плотью. И наступит завтра. И следующий день. И следующий.

Когда он уезжал, для меня наступало относительно радостное время.

Я очень много читала. Может, мне не следовало этого делать. Хопкинс был благочестивым человеком, но его библиотеку благочестивой назвать было нельзя.

Там, в его кабинете, я откладывала тряпку, которой вытирала пыль, и вот уже я парила в небесах в сопровождении какого-нибудь мудрого незнакомца. Я узнала о докторе Ди, который с помощью полированного камня и древнего алфавита общался с самими ангелами Божьими. Я узнала о необычайном чуде – трех пылающих солнцах, которые появились в небе над Лондоном в девятнадцатый день ноября 1644 года, в день рождения Его Величества короля Карла, и это явление, по мнению астролога господина Лилли, предвещало в высшей степени ужасные несчастья нашему государю, этой заблудшей душе. Я узнала, что давным-давно существовало множество богов, и богинь-девиц, и богинь-женщин, и некоторые боги были рогатыми, и что эти боги принимали разные обличья простых смертных, чтобы общаться с обычными людьми, и у них даже появлялись общие дети. Я знаю, большинство считает эти истории лишь ересью, суевериями, но, по-моему, они не слишком отличаются от наших разговоров, в которых дьявол стоит у дверей вдовы, переодетый в пальто торговца. Короче говоря, я узнала, что мир полон чудес. Правда, не могу делать вид, что много что из них понимала.