Ведьмы графства Эссекс

Мистер Хопкинс слишком возбужден после встречи с Князем Ада, а потому никак не может уснуть. Он мечется и ворочается на своей большой перине; тяжелые шторы колышутся и покачиваются – ему мерещатся призраки. Также его немного беспокоит местонахождение господина Идса. Клерк так и не вернулся в Торн – похоже, в последнее время опасность подстерегает благочестивого человека на каждом шагу. Он впадает в полубессознательное состояние и спустя пару часов обнаруживает себя – нервы натянуты до предела – на Саус-стрит, омываемой холодными утренними лучами.

Зарождающийся солнечный свет гонит туман прочь от залива, а Хопкинс направляется в Мэннингтри, не имея ни малейшего представления, куда он идет и зачем. Провидение и интуиция ведут его вверх по холму, к Лоуфорду. Встретив на своем пути домик Уэстов, он узнает его по описанию: убогая низкая постройка из выбеленного солнцем камня, покосившаяся крыша, утесник, пробивающийся сквозь фундамент, куст шиповника, заслоняющий окно. Хопкинс стоит на противоположной стороне дороги, отступив за старый заброшенный соседский сарай. Он полагает, что именно здесь жила та самая свинья, о которой Джон Идс рассказывал ему несколько месяцев назад. Свинья. Которую зарезала через плетень Бельдэм Уэст. Он наблюдает за домиком, представляя спящую Ребекку Уэст. Поначалу в обычной манере – она спит под одеялом, дыхание ровное и спокойное. Затем она загадочным образом, подобно летучей мыши, висит на балках. И наконец он представляет, как она спит, уткнувшись в подмышку самого Дьявола, ее милое личико в оспинках зарылось в грубую черную шерсть, а руки обвивают его шею. Хопкинс выжидает, но из дымохода так и не появляется дымок. Маленькие окна остаются закрытыми. Уверившись, что его не заметят, Хопкинс переходит через грязную дорогу и, минуя двор Уэстов, огибает дом.

Петушиный крик пронзает утреннюю тишину, и он прижимается спиной к стене – но все вокруг остается неподвижно, за исключением навозных мух, которые взлетают из кучи куриного дерьма, когда на них ложится его длинная тень. И тут он замечает следы – две цепочки следов, ведущие к лесной тропинке, начинающейся там, где заканчивается двор. Естественно, он идет по следу. Тот неминуемо приводит его на поляну.

Первое, что он находит, – почти догоревший огарок свечи, торчащий из раскисшей грязи подобно выпавшему зубу. Он поднимает его, внимательно осматривает и кладет в карман. Затем замечает комковатый коричневый предмет, который сперва принимает за тело какого-то животного. Приблизившись, он видит, что это никакое не животное, а шляпа. Он поднимает ее и счищает грязь уголком своего плаща. По квадратной латунной пряжке на ленте он сразу определяет, что эта шляпа принадлежит господину Джону Идсу.

Он чувствует, чувствует, как все внутри сжимается в тугой узел. Он вертит шляпу в руках. Без всякого сомнения, это та самая шляпа, которая была на господине Идсе вчерашним вечером. Хопкинс обследует мягкую лесную почву, вдыхая запах влажной земли, и его взгляд цепляется за что-то, белеющее у основания старого платана, там, где солнце сквозь туман падает на толстые корни. Не что-то – нечто. Пара мокрых чулок. Он разворачивает один из них, полупрозрачный, хрустящий от засохшей грязи, похожий на остатки кожи, сброшенные гадюкой. Они могли бы быть чьи угодно, но они не чьи угодно. Они принадлежат Ребекке Уэст. Он заталкивает шляпу и чулки под плащ. И уходит. Чулки. Он достаточно ясно может представить себе, что произошло там, под деревьями. Вот она, в высшей степени отвратительная, химероподобная, постепенно проявляется перед его мысленным взором – извивающаяся тварь, наполовину Идс, наполовину Уэст, – пока он бредет назад, через пробуждающийся город, пропуская мимо ушей все «добрые утра», которыми его приветствуют. Он возвращается в Торн, где наверху в гостевой комнате томится околдованная Джудит Мун.

Оказавшись в своей комнате, он снова забирается в постель и плотно задергивает безвкусные занавески. Ему снятся стройные лодыжки и белые шеи. Девушка, сбрасывающая кожу, подобно змее. Это возбуждает. От этого становится нехорошо. О, эти нежные соблазнительно-желанные…

16. Арест

Именно здесь, скажут впоследствии, все началось: Уормвудский холм, поздний март, вечер, небо над устьем все в осколках горящих, кроваво-красных облаков. Коровы нервничают на полях в ожидании бури. Небольшая процессия движется по тропинке на склоне холма. Первый – Джон Стерн, с ордером и связкой кандалов под плащом. За ним его помощник, Мэтью Хопкинс, прямой, в своем черном богословском одеянии. Затем констебль, затем Присцилла Бриггс и ее свояченица Эбигейл, стройные приспешницы в закрытых платьях и накрахмаленных чепцах. Господина Идса все еще не нашли, но отсутствие клерка не имеет значения – события грядущей ночи навеки отпечатаются в памяти всех, кто станет их свидетелями.

Стерн стучит в дверь, и матушка Кларк неуверенно отзывается.