Ведьма-хранительница

— Здесь никого нет. Уже нет.

— Но как-то же он отсюда выбрался, — резонно заключила Орсана. — Не сквозь стену же прошёл!

— Тоже вариант, — я проверила сокровищницу еще и на следы заклинаний.

Ничего. А осмелевшая наёмница уже обходила золотую гору, присматриваясь к полу и стенам, изредка нагибаясь и костяшками пальцев простукивая подозрительные участки. Сокровища лежали не точно в центре пещеры, а впритык к дальней от входа стене, наваленные чуть ли не до потолка, с плавным скосом вниз. Два раза пройдя из конца в конец, Орсана озадаченно хмыкнула, присела на корточки и щелкнула ногтем по золотому краю исцарапанного щита.

По-моему, раньше он лежал ближе ко входу.

Я подошла поближе, всмотрелась.

Верно. А теперь стоит у стены, как…

Мы переглянулись.

— Дверь!

Позабыв о драконихе, я первой ухватилась за край щита и потянула на себя. К моему удивлению, он поддался не сразу, пришлось упереться ногами и дернуть что есть мочи. С той стороны что-то тренькнуло, сопротивление резко ослабло, и я от неожиданности села на пол со щитом в руках. Орсана глянула на меня и протяжно присвистнула. Я перевернула щит тыльной стороной к себе и увидела лохматую волосяную веревку, привязанную к дужке для руки.

За щитом в стене у пола чернела полукруглая дыра. Если её прогрызла крыса с навыками плетения верёвок, то она была величиной с упитанного бобра.

— Не застрянем? — Орсана с сомнением покосилась на потайной лаз. Возможно, на животе она бы туда и протиснулась, но мешал вбитый в стену крюк, на котором болтался обрывок веревки.

— Сейчас что-нибудь придумаем, — я подула на указательный палец, чуть заметно шевеля губами, и обвела дыру по краю. За пальцем тянулся едва различимый серебристый след. Как только я вернулась к исходной точке, контур лаза размылся, а стена вокруг него помутнела, будто сотканная из дыма. — Прошу! Хотя нет, я первая, вдруг там дальше опять колдовать придётся.

Опасалась я напрасно. Ход был прямой и короткий, буквально через три аршина я уткнулась в какую-то мокрую и шершавую преграду, проломила ее прежде, чем почувствовала, и оказалась на свободе, в кустах позади пещеры. «Дверцей» с этой стороны служил обомшелый кусок коры, прислонённый к лазу и для верности подпёртый обломком камня. Шёпотом позвав Орсану, я огляделась, щурясь от дневного света. Ничего не скажешь, удачное место для подкопа — от главного входа воришку заслоняли ветки малинника, высокие и частые, но позволяющие вести наблюдение за хозяйкой логова, подгадывая визиты с мешком к её отсутствию. Судя по воплю и поспешному бегству, грабитель и представить не мог, что Гереда зазовёт кого-то в гости.

— Похоже, ему не впервой шнырять по драконьей сокровищнице, — заметила я, осторожно царапая ногтем отполированные до блеска края лаза, принявшие прежний вид, как только Орсана выбралась наружу. — За один раз камень так бы не вытерся, а копать тут не долго, особенно если валдачьей или гномьей киркой, последняя вообще в гранит как в масло входит.

— Пс-с-ст! — оборвала меня девушка, прижимая палец к губам. В отличие от меня, наёмница первым делом обратила внимание на лес, не углубляясь в осмотр лаза.

— Что? — я перешла на шёпот.

— Смотри! Да не туда, под куст!

Я пригляделась и заметила серую сгорбленную фигурку, прошмыгнувшую между поваленной березой и высоким щербатым пнём.

Орсана посмотрела на меня и выразительно похлопала ладонью по воздуху у самой земли, затем указала на себя и пальцем изобразила дугу. Я понятливо кивнула, и наёмница бесшумно пошла в обход. Даже ветки за ней не качались.

Зайдя существу в тыл, Орсана нарочито громко затопала и захрустела сушняком, безыскусно насвистывая.

Сработало. Непрестанно озираясь и прислушиваясь к поднятому девушкой шуму, воришка попятился в мою сторону, видимо, надеясь укрыться в потайном ходе.

Подпустив его поближе, я выпрямилась в полный рост. Гном! В плаще из крысиных шкурок, вонь которых перебивала все лесные запахи. Опешив, он не сразу сообразил метнуться в сторону, и наёмница в несколько прыжков преодолела разделявшее нас расстояние, отрезая воришке путь к отступлению.

Наглости тому было не занимать — мгновенно оценив ситуацию, гном повернулся, чтобы видеть нас обеих, растопырил руки с зажатыми в них краями плаща, став похожим на потрепанную летучую мышь, и громко, возмущённо заверещал:

— Как вы посмели перейти мне дорогу, жалкие людишки? Да вы хоть знаете, кто я?!

Низкорослый даже для гнома, воришка едва достигал мне до пояса. Вытаращив глаза и выпятив грудь, он с подвыванием продолжал:

— Трепещите же: я — великий гномий воин и шаман, драконосек и заклинатель, могучий и грозный Тор-э-Ти! Навлекшие на себя мой праведный гнев познают жутчайшую и мучительнейшую из смертей и даже после неё не обретут покоя, ибо моя власть простирается и на мир духов! Спасайтесь, пока не поздно! У-у-у-у!