В начале всех миров

Месяц щурит глаза, улыбается невредим.
Я убил ее, Отче! Четырнадцать долгих зим
Миновало с тех пор, как она почила в грязи,
Распустилась цветами багряных кровоподтеков.

Я убил ее, Отче! И горек свершенный грех.
Я любил ее больше, чем ты возлюбил нас всех,
Но четырнадцать зим на дорогу ложится снег,
Унося ее влагой в ржавелые пасти стоков.

Я любил ее больше, чем пламя любило сталь.
Я дарил ей сусальное золото и хрусталь.
Но в жестоких руках беспощадна твоя скрижаль —
Неоспоримы страшные приговоры.

Я живу в новом мире четырнадцать долгих зим.
Я брожу по дорогам, ненужен и невредим.
Я убил ее, Отче! И холод полярных льдин
Гонит бесов в моей груди смоляные норы.

Я любил ее больше, чем рабские спины плеть.
Я хотел ей владеть. Я всего лишь хотел владеть!
А не видеть, как мягких волос завитая медь
Утекает на снег, расцветая закатно-алым.

Я живу в новом мире четырнадцать долгих зим.
Жду, что небо разверзнется. Жду, когда сгину с ним.
А она за плечом. Ослепителен яркий нимб.
Почему же, Господь? Почему она не кричала?

Я живу в новом мире, который создал я сам.
Я не нужен подземному царству и небесам.
А она за плечом. Гладит ветром по волосам,
Выжигает глаза этим чистым и ярким светом,

Не дает отпустить сжатый камень в моей руке,
Запирает слова на негнущемся языке.
Я убил ее, отче! И горек свершенный грех.
…Даже летом в иссушенном воздухе пахнет снегом.

Пекарня Лиз

У Лиз бесцветно-сухие кудри, размер одежды,
наверно, сотый.
И руки вечно в муке и пудре – с восхода солнца
кипит работа.
Открыты настежь резные двери, наполнен
запахом спящий город.
Пекарня Лиз на тенистом сквере. У Лиз цветастый
подол и ворот,
Веснушек рой на лице курносом, румянец щедро
раскрасил щеки.
Каким еще удивишь вопросом о нашем сказочном
хлебопеке?
К ней ходят старые, ходят дети. К ней едут люди
с любых окраин.
Пухляшке Лиз – лишь одной на свете! – такой
бесценный талант подарен.
У нашей Лиз золотые руки. В любом рогалике,
в хлебном море
Есть средство против тоски и скуки, живет лекарство
от всякой хвори.
Когда гроза прервала прогулку, ушла любовь,
повредил колено —
Купи у Лиззи простую булку и боль отпустит
тебя из плена.
У Лиз смешные большие уши и голос слишком
уж басовитый,
Но Лиз латает больные души. Лиз с каждым
ласкова и открыта.
Важнее внешности добродетель.
Пусть тонки губы, пухлы запястья,

Но знают взрослые, верят дети:
в пекарне Лиз выпекают счастье.

Последняя колыбельная