Туннель

Телефонист вызвал туннельные станции и приказал остановить поезд Робинзона. В это время Аллан изучал план разрушенных штолен. Было так тихо, что слышно было, как дождь залетает в комнату через разбитые окна…

Через десять минут Робинзон был у аппарата в туннеле. Аллан вступил с ним в длинный разговор. Никаких известий о Гобби! Но Робинзон не исключал возможности, что в штольнях, наполненных дымом, еще находятся люди.

Аллан отдал приказания. Через несколько минут поезд из трех вагонов, с врачами и инженерами, пронесся по рельсам и исчез в туннеле.

Аллан сам вел поезд и пустил его таким сумасшедшим темпом в пустом туннеле, что спутники Аллана, хотя и привыкшие к быстрой езде, почувствовали беспокойство. Через час они встретили поезд Робинзона, переполненный рабочими. Узнав при свете фонарей Аллана, которому они поклялись отомстить, рабочие мрачно взглянули на него и только громким ропотом выразили свое негодование. Но Аллан проехал мимо, не уменьшая скорости, пока не очутился среди дыма.

Даже здесь, в наполненной дымом станции, инженеры продолжали работать. Воздушные насосы беспрерывно доставляли им свежий воздух, и только благодаря этому, да еще кислородным аппаратам инженеры могли оставаться в такой атмосфере. Но для них, как и для Аллана, туннель был таким делом, ради которого они готовы были пожертвовать жизнью!..

На станции, на триста пятьдесят втором километре, Аллан нашел Смита и двух машинистов. Смит подтвердил, что дальше, в глубине, должен работать воздушный насос, и Аллан снова подумал о Гобби. Если бы судьба сохранила ему хоть друга!..

Поезд подвигался теперь очень медленно, так как везде были навалены камни. Дым был так густ, что свет прожектора не проникал через него, как через стену. Через полчаса поезд наткнулся на гору трупов. Аллан соскочил с поезда, надев предохранительную маску, и лампочка, которую он держал в руках, мгновенно исчезла.

Кругом него была полная тишина. Аллан застонал. Тут его никто не слышал. Его грудь была сплошной раной. Он стонал и скрежетал зубами, как раненый зверь, подвигаясь всё время вперед, и порой ему казалось, что он не выдержит невероятной тяжести своего горя и страданий. На каждом шагу он натыкался на трупы… Он освещал их своей лампочкой и убеждался, что это были уже мертвецы со страшно искаженными лицами, смотревшие на него стеклянными глазами. Гобби между ними не было. Вдруг он услыхал вздох и поднял лампочку. Чья-то рука схватила его, и послышался задыхающийся шепот:

– Sauvé![32]

Аллан увидал полураздетого юношу, который приподнялся, но тотчас же упал в изнеможении. Аллан взял его на руки и отнес к поезду, вспомнив при этом, что когда-то и его так же вынесли из темной штольни. Врачи быстро привели рабочего в чувство. Это был молодой канадец Шарль Ренар, который сообщил, что там, дальше, еще действует воздушный насос, и это спасло ему жизнь. Его спросили, заметил ли он еще признаки жизни в этой штольне.

– Да, – отвечал он. – Я иногда слышал смех…

– Смех?

Все с ужасом переглянулись.

– Да, смех. Совершенно явственно…

Аллан потребовал по телефону присылки еще поездов и людей. Поезд отправился дальше, подвигаясь среди густого дыма, и к полудню достиг триста восьмидесятого километра. Тут они вдруг услыхали пронзительный смех, донесшийся к ним из глубины штольни. Этот звук в безмолвной, дымящейся штольне был самым ужасным из всего, что они слышали!.. На мгновение все словно окаменели, затем быстро поспешили вперед. Смех становился всё отчетливее. Это был безумный смех, подобный тому, который случается слышать водолазам в потонувшем подводном судне, где задыхаются люди…

Наконец они добрались до маленькой станции, и там, среди дымного тумана, увидали нескольких человек, которые прыгали, плясали и катались по полу, пронзительно смеясь… Воздушный насос, не переставая, работал, и поэтому несчастные уцелели. Поблизости находились нетронутыми аппараты с кислородом. Увидав перед собой внезапно свет и людей в масках, несчастные закричали от ужаса и побежали в угол, где лежал, вытянувшись, мертвец. Там они прижались друг к другу и начали плакать и молиться…

Это были итальянцы.

– Есть среди нас говорящие по-итальянски? – спросил Аллан. – Возьмите маску.

Один из врачей, задыхаясь от кашля, подошел к безумцам и заговорил с ними.

– Что они говорят?

Врач от ужаса с трудом мог ответить.

– Если я правильно понял их, они думают, что находятся в аду, – сказал он, запинаясь.

– Образумьте их! Скажите, что мы явились, чтобы отвезти их на небо! – крикнул Аллан.

Врачу пришлось много говорить, пока они поняли. Они плакали, падали на колени, простирали руки, но когда к ним приближались, то с ними делался припадок бешенства. Пришлось их связать и отнести в поезд. Один умер во время пути. Двое остались безумными, и лишь один выздоровел…

Аллан вернулся из этой экспедиции на станцию Смита почти без сознания. Неужели всем этим ужасам не будет конца? Он сидел на станции, быстро дыша, совершенно изнеможенный. Он не спал тридцать шесть часов. Но врачи напрасно убеждали его ехать обратно.

8