Туннель

Поезда продолжали отправляться в туннель, и инженеры выдерживали геройскую борьбу с дымом, наполнявшим штольни. Эта борьба была небезопасна. Десятки инженеров заболели тяжелой формой отравления, и пятеро из них умерли: три американца, один француз и один японец. Рабочие же побросали работу… Все машины, вентиляторы, насосы обслуживались инженерами, которые падали от усталости…

К рабочим, собиравшимся толпой, примешивались любопытные, которых притягивала в город атмосфера ужаса, царившая там. Поезда, приходившие из Нью-Йорка, каждый час привозили новые группы пассажиров. Железнодорожная ветка Гобокен – Туннельный город делала блестящие дела. В одну неделю было получено два миллиона, так как синдикат немедленно повысил проездную плату. Туннельный отель был переполнен газетными репортерами. Тысячи автомобилей проезжали по городу с нарядными дамами и джентльменами, желавшими взглянуть на место катастрофы. И все с ужасом смотрели на четыре столба черного дыма, постоянно поднимавшегося высоко к небу над стеклянной крышей, покрывавшей вход в туннель. Это был дым, который вентиляторы вытягивали из штолен. А там, внизу, всё еще оставались люди!

Толпа любопытных часами стояла и ждала, хотя ничего не видела, так как трупы погибших вывозили из туннеля только ночью. Сладковатый запах хлорной извести доносился из здания станции…

Работы по очистке туннеля потребовали многих недель. В выгоревших штольнях приходилось подвигаться очень медленно, шаг за шагом. Трупы лежали грудами, и часто невозможно было сразу различить обуглившийся труп от обуглившегося столба. Трупы были везде: они лежали под грудой щебня, или, скорчившись, торчали из-под обгорелых балок, – и люди на каждом шагу натыкались на них. Даже самые мужественные испытывали ужас в этом царстве мертвых!..

Аллан был неутомим, всегда во главе отряда.

В покойницких и палатах больницы разыгрывались потрясающие сцены, которые бывают после каждой катастрофы. Плачущие мужчины и женщины, обезумевшие от горя, искали своих близких и, найдя их, вскрикивали и падали без чувств. Но в большинстве случаев погибшие не могли быть опознаны…

Крематорий, стоявший в стороне от города, работал день и ночь.

Много ночей уже этот маленький крематорий в лесу был ярко освещен, а во дворе всё еще стояли бесконечные ряды деревянных гробов…

Около разрушившейся бурильной машины было найдено четыреста восемьдесят трупов. В общем катастрофа погубила две тысячи восемьсот семнадцать человеческих жизней.

Когда были удалены остатки бурильной машины, вдруг открылось зияющее отверстие. Буры пробили громаднейшую полость. При свете прожекторов можно было заключить, что полость эта имела в ширину около ста метров, в вышину же – пятьдесят-шестьдесят метров… Причину катастрофы так и не удалось установить. Некоторые из компетентных ученых высказали предположение, что именно эта полость, эта пещера, образовавшаяся путем химического разложения и наполнения газами, явилась причиной катастрофы. Газы ворвались в штольни и вызвали взрыв.

Аллан в тот же день исследовал эту удивительную пещеру, в тысячу метров длиной и совершенно сухую. Ее дно и стены состояли из той неизвестной рыхлой руды, которая была названа геологами субмариниум и которая содержала много радия…

Наконец штольни были приведены в порядок, и инженеры могли регулярно проезжать по всему туннелю.

Но работы были приостановлены…

9

Аллан опубликовал обращение к бастующим рабочим. Он давал им три дня сроку для возобновления работ, грозя увольнением.

На мусорных полях за «городом Мака» происходили многолюдные митинги. Шестьдесят тысяч человек теснились голова к голове перед десятью трибунами (вагоны), на которых ораторы произносили речи.

В холодном октябрьском воздухе постоянно раздавались слова:

– Туннель… Мак… Катастрофа… Три тысячи человек… Синдикат… – И опять: – Туннель… Туннель…

Туннель поглотил три тысячи жизней и внушал рабочим ужас. Как легко может повториться такая катастрофа? Они содрогались при одной мысли об «аде». Страх охватил массы рабочих. То же самое наблюдалось на других местах постройки туннеля: на Азорских и Бермудских островах, в Европе. Везде работы остановились.

Но синдикат подкупил нескольких рабочих лидеров и послал их на ораторские трибуны.

Подкупленные начали убеждать рабочих возобновить работу.

– Нас уже шестьдесят тысяч! – кричали они. – А с рабочими на других станциях нас сто восемьдесят тысяч. Зима у ворот… Куда же мы денемся с женами и детьми? Кто даст нам кусок хлеба? Наше появление на рынке труда понизит заработную плату, нас будут проклинать!..

Эти слова были понятны каждому.

– В «чистилище» и в «аду» мы получали пять и шесть долларов в день, – говорили ораторы. – Разве это ложь? А теперь придется заниматься чисткой сапог на улицах да уборкой мусора!

– Посмотрите на ваши жилища, ваши сады, площадки для игр, ванны и читальни! – взывали ораторы. – Мак сделал из вас людей, и ваши дети вырастут в чистоте и здоровье. Отправляйтесь-ка на работу в Нью-Йорк и Чикаго! Там вас заедят клопы и вши!