Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга вторая

Хорошо известная «Спящая цыганка» (1897) Анри Руссо (1844–1910). Перед нами предельно пустынный ночной (на небе изображена яркая полная луна) пейзаж. На переднем плане спящая темнокожая цыганка в пестром полосатом платье с посохом в руке, данная в фас в плоскостном развороте на зрителя. Рядом ее музыкальный инструмент и кувшин. Непосредственно за ней лев, похожий больше на плюшевую игрушку в натуральную величину, чем на живого царя зверей. Да и цыганка — скорее кукла, чем человек. Чуть дальше какой-то водоем, за ним гряда далеких гор. Перспектива кулисная — ряд плоских кулис изображения; каждый предмет в своей плоскости. Как большинстве работ таможенника Руссо, здесь царит таинственная, далекая от реальной действительности атмосфера иного и притом статичного, вневременного бытия.

Нико Пиросманишвили.

Рыбак в красной рубахе.

Национальный музей Грузии.

Тбилиси

Нико Пиросманишвили.

Дворник.

Национальный музей Грузии.

Тбилиси

Нико Пиросманишвили.

Олень на фоне пейзажа.

1913.

Национальный музей Грузии.

Тбилиси

Статичность, полное отсутствие движения, фронтальная (реже профильная) репрезентативность, вневременность, упрощенные плоскостные изображения людей, животных, растений и других предметов — характерные черты живописи и самого Руссо, и многих примитивистов, заимствованные или унаследованные ими от рисунков детей или от очень далеких, первобытных предков. Они и способствуют созданию инобытийной атмосферы отрешенно оптимистического, почти эсхатологического (эдемского) типа в некоторых, наиболее удачных в художественном отношении полотнах наивных мастеров кисти. Для Руссо в этом плане еще одной характерной чертой является упрощенно пиршественное изображение джунглей. Это, в частности, картины «Заклинательница змей» (1907), «Джунгли. Тигр нападает на буйвола» (1908), «Сон Ядвиги» (1910). Здесь фантастическое изображение экзотической растительности в сочетании с примитивными фигурами людей и животных создает впечатление перемещения зрителя в иные, хотя и близкие к нашему, идеальные райские (земной рай древних) миры, что доставляет ему особое эстетическое удовольствие.

Практически одновременно с Руссо творил и знаменитый грузинский художник-самоучка Нико Пиросманишвили (1862–1918). Его наивные изображения сцен из грузинской жизни именно своей удивительно искренней наивностью производят эффект вневременной неотмирности, а нередко и какого-то вселенского трагизма. Даже тогда, когда он пишет бесконечные пиры грузинской знати. Трагический и внепространственный характер его «полотен» (картины Нико большей частью, как известно, написаны на обычной клеёнке) усиливает их темный колорит и черный фон клеёнок. Характерными в этом плане являются работы «Рыбак», «Дворник», «Компания Бего», «Кутеж пяти князей». Духом особой инобытийности, которая у меня и ассоциируется с сюрреальным видением, веет от его картин с изображением животных: «Олень на фоне пейзажа» (1913), «Жираф», «Косули у родника», «Белая медведица с медвежатами» (1917). Призвание к Пиросмани пришло практически сразу после смерти (хотя клеёнки его коллекционеры начали собирать еще при жизни художника), поэтому большинство работ не имеет точных датировок. Все они написаны где-то в первые два десятилетия (до 1918 г.) XX столетия.

Особенно же значимыми для нашей темы представляются мне работы хорватских примитивистов хлебинской школы Ивана Генералича, Мийо Ковачича и отдельные вещи некоторых других. Профессиональный хорватский художник Крсто Хегедушич (1901–1975), выезжая в 30-е годы прошлого века летом из Загреба в родное село Хлебины на этюды, обнаружил, что некоторые его земляки наряду с крестьянским трудом пытаются еще и рисовать. Наиболее талантливым среди них оказался Иван Генералич (1914–1992). Хегедушич начал давать технические советы ему и другим своим землякам, и вскоре в селе Хлебины образовалась целая школа ставших вскоре знаменитыми художников-примитивистов. Интересно, что под их влиянием и сам Хегедушич создал ряд полотен в примитивной стилистике, некоторые из которых обладают выраженным духом сюрреализма. Понятно, что Хегедушич был знаком с работами французских сюрреалистов, но дух сюрреализма, по-моему, уловил в произведениях своих талантливых земляков и попытался передать его и в своих картинах. С особой силой он выразился в полотне «Мертвые воды» (1956).

Крсто Хегедушич.

Мертвые воды.

1956.

Художественная галерея.

Любляна