Читаем Триалог 2. Искусство в пространстве эстетического опыта. Книга вторая полностью

Авторы «Триалога» много говорят об эстетическом опыте, например в письме 320–330. Сопряженным с этой темой является вопрос о том, каково влияние культурной среды, которое включает в себя концепции и мыслительные процессы, на эстетический опыт. Например, в письме 320–330 В. В. пишет, что «если мы обратимся к так называемым „беспредметным“, чисто выразительным видам искусства типа непрограммной музыки, декоративного или абстрактного искусства, архитектуре, даже к лирической поэзии или просто к эстетическому опыту восприятия природы, мы увидим, что мыслительные процессы практически не играют здесь никакой роли или играют ее в незначительной мере». Н. Б., однако, отвечает, что мыслительные процессы очень даже и играют роль. Так играют или нет? Далее, в письме 174 Вл. Вл. пишет о «незаинтересованном» элементе в эстетическом восприятии, например, образа Христа, который якобы будет восприниматься как прекрасный или одухотворенный даже и людьми вне православной традиции, т. е. вне соответствующих культурных условий, или, например, индуистских и буддистских храмов, которые воспринимаются как «духовные» и нехристианами.

Ну, второе замечание легко опровергнуть эмпирически, на что я уже в начале беседы намекнул. Я часто преподаю курс «искусство и религия» американским студентам, в основном католикам, для которых привычно видеть религиозные изображения. Так вот, Рублевского Христа, в котором вроде бы невозможно не заметить одухотворенности и глубины, мои студенты воспринимают как «страшного» или «странного», т. е. негативно.

Насчет индуистско-буддистских храмов, во-первых, наша же западноевропейская традиция уже нам второй век вбивает в голову, что эта восточная традиция еще даже более духовна, чем наша собственная, так что культурная база тут солидная, а во-вторых, я, например, который глубоко знаком с этой традицией, давно практикую йогу, и даже санскрит выучил из уважения к этой традиции, никогда не воспринимал эти храмы иначе, как груды странно выглядящих и уродливых идолов, поражаясь, как вообще могла такая традиция с упором на чисто ментальное породить таких материальных монстров. Ведь в отличие от христиан, для индуистов материальное даже и не божественное творение, а просто иллюзия. Да, впрочем, и католическая традиция ничуть не лучше, порождающая все эти гигантские соборы, чудовищные нагромождения каменных статуй и выступов. (Кстати, местные протестанты и реформаторы католиков христианами и не считают, относя их к идолопоклонникам.) Вероятно, таковые формы просто естественным путем само-выработались для потакания народному типу религиозности, которому и в Индии, и в Европе подавай идолов и зрелища.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное