Три мушкетера. Том второй

 Четверо слугъ охраняли дверь и окно.

 Милэди упала въ кресло, протянувъ впередъ руки, точно заклиная это страшное видѣніе; увидѣвъ своего зятя, она испустила страшный крикъ.

 -- Кого вамъ нужно? вскричала милэди.

 -- Намъ нужно, началъ Атосъ,-- Шарлотту Баксонъ, которую звали сначала графиней де-ля-Феръ, а затѣмъ лэди Винтеръ, баронессой Шефильдъ.

 -- Это я, это я! прошептала она внѣ себя отъ ужаса:-- чего вы отъ меня хотите?

 -- Мы хотимъ судить васъ за ваши преступленія, сказалъ Атосъ: -- вамъ предоставляется свобода защиты: оправдывайтесь, если можете. Г. д'Артаньянъ, вы первый обвинитель.

 Д'Артаньянъ приблизился.

 -- Передъ Богомъ и людьми, сказалъ онъ,-- обвиняю эту женщину въ отравленіи Констанціи Бонасье, которая умерла вчера вечеромъ.

 Онъ повернулся въ сторону Портоса и Арамиса.

 -- Мы подтверждаемъ это, въ одинъ голосъ отвѣтили оба мушкетера.

 Д'Артаньянъ продолжалъ:

 -- Передъ Богомъ и людьми обвиняю эту женщину въ покушеніи отравить меня самого виномъ, которое она прислала изъ Вильроа съ подложнымъ письмомъ отъ имени моихъ друзей. Богъ спасъ меня, но вмѣсто меня умеръ другой; его звали Бриземономъ.

 -- Мы подтверждаемъ это, сказали вмѣстѣ Портосъ съ Арамисомъ.

 -- Передъ Богомъ и людьми обвиняю это женщину въ томъ, что она подговаривала меня убить барона Варда, и такъ какъ никто изъ присутствующихъ здѣсь не можетъ подтвердить этого факта, то я самъ свидѣтельствую объ этомъ. Я сказалъ все.

 Д'Артаньянъ вмѣстѣ съ Портосомъ и Арамисомъ отошелъ на другой конецъ комнаты.

 -- Теперь ваша очередь, милордъ! сказалъ Атосъ.

 Баронъ подошелъ въ свою очередь.

 -- Передъ Богомъ и людьми, началъ онъ,-- обвиняю эту женщину въ убійствѣ герцога Букингама...

 -- Герцогъ Букингамъ убитъ? въ одинъ голосъ вскричали всѣ присутствовавщіе.

 -- Да, сказалъ баронъ,-- убить! Получивъ ваше письмо съ предостереженіемъ, я велѣлъ арестовать эту женщину и поручилъ стеречь ее одному преданному мнѣ благородному человѣку; она обольстила этого человѣка, дала ему кинжалъ въ руки, заставила его убить герцога, и можетъ быть въ эту самую минуту Фельтонъ цѣною своей головы платится за преступленіе этой фуріи.

 Невольная дрожь пробѣжала у судей при открытіи этихъ еще невѣдомыхъ имъ преступленій.

 -- Это еще не все, продолжалъ лордъ Винтеръ:-- мой брать, сдѣлавшій васъ своей наслѣдницей, умеръ отъ странной болѣзни, продолжавшейся всего три часа и оставившей на всемъ его тѣлѣ какія-то синеватыя пятна. Сестра, отчего умеръ мужъ вашъ?

 -- Какой ужасъ! вскричали Портосъ и Арамисъ.

 -- Убійца Букингама, убійца Фельтона, убійца моего брата, я требую правосудія и объявляю, что если не буду удовлетворенъ, то совершу его самъ.

 И лордъ Винтеръ отошелъ къ д'Артаньяну, предоставляя мѣсто другому обвинителю.

 Милэди опустила голову на руки и старалась собраться съ мыслями, спутанными смертельнымъ страхомъ,

 -- Теперь моя очередь, сказалъ Атосъ, дрожа всѣмъ тѣломъ, какъ дрожитъ левъ при видѣ змѣи.-- Я женился на этой женщинѣ, когда она была еще совсѣмъ молодой дѣвушкой, женился на ней противъ желанія моей семьи; я далъ ей богатство, я далъ ей свое имя, и въ одинъ день я увидѣлъ, что эта женщина заклеймена: на лѣвомъ плечѣ этой женщины клеймо, изображающее лилію.

 -- О! сказала милэди, вставая,-- вамъ не удастся указать на тотъ судъ, который произнесъ надо мной этотъ безчестный приговоръ, вы не найдете человѣка, который исполнилъ его!

 -- Молчите, произнесъ чей-то голосъ.-- На это отвѣтить могу я!

 И человѣкъ въ красномъ плащѣ подошелъ къ милэди.

 -- Кто этотъ человѣкъ, кто этотъ человѣкъ? вскричала милэди, подавленная ужасомъ; ея прекрасные полосы распустились и поднялись дыбомъ на головѣ, точно живые.

 Глаза всѣхъ обратились на этого человѣка, потому что, за исключеніемъ Атоса, никто не зналъ, кто онъ.

 Да и самъ Атосъ смотрѣлъ на него съ тѣмъ же недоумѣніемъ, какъ и другіе, потому что ему тоже было неизвѣстно, какимъ образомъ этотъ человѣкъ могъ быть замѣшанъ въ ужасной драмѣ, разыгрывавшейся въ эту минуту.

 Подойдя къ милэди медленными, торжественными шагами на такое разстояніе, что только одинъ столъ отдѣлялъ его отъ нея, незнакомецъ снялъ съ себя маску.

 Милэди смотрѣла нѣкоторое время съ возраставшимъ ужасомъ на блѣдное лицо, обрамленное черными волосами и бакенбардами, выражавшее полное, холодное безстрастіе; затѣмъ, вдругъ вставъ, она пробормотала:

 -- О, нѣтъ, нѣтъ! и отступила къ самой стѣнѣ:-- нѣтъ, нѣтъ, это адское видѣніе,-- это не онъ! Спасите меня, спасите! вскричала она дикимъ голосомъ, оборотившись въ стѣнѣ, какъ будто ища руками выхода.

 -- Но кто же вы? вскричали всѣ свидѣтели этой сцены.

 -- Спросите у этой женщины, сказалъ человѣкъ въ красномъ плащѣ: вы видите сами, что она меня узнала.

 -- Лилльскій палачъ! лилльскій палачъ! кричала милэди въ безумномъ страхѣ и судорожно цѣпляясь за стѣну, чтобы не упасть.

 Всѣ отступили, и человѣкъ въ красномъ плащѣ остался одинъ посреди комнаты.

 -- О, пощадите, пощадите, простите меня! кричала милэди, упавъ на колѣни.

 Незнакомецъ подождалъ, пока водворилось молчаніе.

 -- Я вамъ говорилъ, что она меня узнала, сказалъ онъ.-- Да, я палачъ города Лилля, и вотъ моя исторія.