Три мушкетера. Том второй

 Наконецъ милэди знала господъ, между тѣмъ какъ вовсе не знала ихъ слугъ, а послѣдніе, напротивъ, знали ее отлично. Всѣ четверо должны были сойтись на слѣдующее утро въ одиннадцать часовъ; если они откроютъ убѣжище милэди, трое должны были остаться стеречь ее, а четвертый -- вернуться въ Бетюнь, чтобы предупредить Атоса и проводить четырехъ друзей.

 Когда эти распоряженія были сдѣланы, слуги удалились.

 Тогда Атосъ всталъ со стула, подвязалъ шпагу, завернулся въ плащъ и вышелъ изъ гостиницы; было около десяти часовъ. Извѣстно, что въ десять часовъ вечера въ провинціи улицы обыкновенно пусты, однако Атосъ видимо искалъ кого-нибудь, къ кому бы онъ могъ обратиться съ вопросомъ. Наконецъ онъ встрѣтилъ какого-то запоздавшаго прохожаго, подошелъ къ нему и сказалъ ему нѣсколько словъ; человѣкъ, къ которому онъ обратился, съ ужасомъ отступилъ отъ него, но тѣмъ не менѣе отвѣтила слова мушкетера, указавъ на что-то рукой. Атосъ предложилъ этому человѣку полпистоля съ просьбой проводить его, но человѣкъ отказался.

 Атосъ пошелъ въ ту улицу, которую прохожій указалъ ему пальцемъ, но, дойдя до перекрестка, онъ снова остановился, видимо затрудняясь, а такъ какъ на перекресткѣ онъ скорѣе всего могъ ожидать, что пройдетъ кто-нибудь, то онъ здѣсь и остановился. И въ самомъ дѣлѣ -- не прошло и минуты, какъ прошелъ ночной сторожъ. Атосъ повторилъ тотъ же вопросъ, какой былъ сдѣланъ первому прохожему, котораго онъ встрѣтилъ; ночной сторожъ выразилъ точно такой же ужасъ и отказался проводить Атоса, показавъ рукой дорогу, по какой ему слѣдовало идти. Атосъ пошелъ по указанному направленію и дошелъ до предмѣстья, расположеннаго на концѣ города, совершенно противоположнаго той части, съ которой онъ и его товарищи въѣхали въ городъ. Тамъ, казалось, онъ снова очутился въ затрудненіи и въ замѣшательствѣ, куда идти дальше, и остановился въ третій разъ.

 Къ счастью, проходилъ нищій, который подошелъ къ Атосу попросить у него милостыню. Атосъ предложилъ цѣлый экю, чтобы тотъ довелъ его до мѣста, куда онъ шелъ. Нищій съ минуту видимо колебался, но при видѣ серебряной монеты, блестѣвшей въ темнотѣ, онъ рѣшился и пошелъ впереди Атоса.

 Дойдя до угла одной улицы, онъ указалъ ему вдали на маленькій, одинокій, печальный, уединенный домикъ; Атосъ приблизился къ нему, между тѣмъ какъ нищій, получившій заработанную имъ плату, со всѣхъ ногъ пустился бѣжать онъ него.

 Атосъ обошелъ кругомъ, прежде чѣмъ нашелъ дверь какъ разъ посреди, выкрашенную той же красноватой краской, какъ и весь домъ; сквозь щели ставней не было видно никакого свѣта, ни малѣйшій звукъ не заставлялъ предполагать, что этотъ домъ обитаемъ: онъ былъ мраченъ и безмолвенъ, какъ могила.

 Атосъ постучался три раза, но никто ему не отвѣтилъ; впрочемъ, въ третій разъ послышались таги, которые приближались; наконецъ дверь пріотворилась, и человѣкъ высокаго роста, блѣдный, съ черными волосами и бородой появился на порогѣ,

 Атосъ и незнакомецъ тихо обмѣнялись нѣсколькими словами, послѣ чего человѣкъ высокаго роста сдѣлалъ знакъ мушкетеру, что онъ можетъ войти. Атосъ тотчасъ же воспользовался позволеніемъ, и дверь затворилась за нимъ. Человѣкъ, котораго Атосъ отыскалъ съ такимъ трудомъ, ввелъ его въ свою лабораторію, гдѣ онъ былъ занять скрѣпленіемъ посредствомъ желѣзной проволоки побрякивавшихъ костей скелета.

 Весь уже остовъ былъ собранъ; оставалось только приставить голову, лежавшую на столѣ.

 Все остальное убранство этой комнаты доказывало, что хозяинъ ея занимается естественными науками: тутъ были банки со змѣями, съ названіемъ породы каждой изъ нихъ; высушенныя ящерицы блестѣли какъ изумруды и были вставлены въ большія рамки чернаго цвѣта; наконецъ связки дикихъ душистыхъ травъ, обладающихъ, вѣроятно, свойствами, неизвѣстными людямъ непосвященнымъ, были подвѣшены къ потолку и опускались по угламъ комнаты.

 И при этомъ ни семейства, ни слугъ: человѣкъ высокаго роста жилъ одинъ въ этомъ домѣ.

 Атосъ окинулъ холоднымъ, равнодушнымъ взглядомъ всѣ вышеописанные нами предметы и, по приглашенію человѣка, къ которому онъ пришелъ, сѣлъ около него.

 Тогда онъ объяснилъ ему цѣль своего посѣщенія и услугу, которой онъ отъ него ожидаетъ; но едва онъ высказалъ свою просьбу, какъ незнакомецъ, оставшійся стоять передъ мушкетеромъ, отступилъ въ ужасѣ и отказался. Тогда Атосъ вынулъ изъ своего кармана маленькаго формата бумагу, на которой были написаны двѣ строчки съ подписью и съ приложенной къ нимъ печатью, и показалъ тому, кто такъ поторопился выказать свое отвращеніе. Какъ только человѣкъ высокаго роста прочиталъ эти двѣ строчки и подпись и узналъ приложенную къ нимъ печать, онъ тотчасъ же поклонился въ знакъ того, что не имѣетъ ничего возразить и готовъ повиноваться.

 Атосу только этого и нужно было; онъ всталъ, поклонился, вышелъ, пошелъ по той же дорогѣ, но которой пришелъ, и, вернувшись въ гостиницу, заперся у себя въ комнатѣ. На разсвѣтѣ д'Артаньянъ вошелъ къ нему и спросилъ, что дѣлать?

 -- Ждать, отвѣтилъ Атосъ.