Три мушкетера. Том первый

 Что касается д'Артаньяна, то онъ не выходилъ изъ своей квартиры: онъ обратилъ свою комнату въ обсерваторію. Изъ своихъ оконъ онъ видѣлъ всѣхъ приходившихъ и попадавшихъ въ засаду, а затѣмъ, снявъ доски въ паркетномъ полу, такъ что только одинъ потолокъ отдѣлялъ его отъ нижней комнаты, гдѣ происходили всѣ допросы, онъ слышалъ все происходившее между инквизиторами и арестованными. Допросы, предшествуемые тщательнымъ обыскомъ, который дѣлали у каждаго арестованнаго лица, происходили почти всегда слѣдующимъ образомъ:

 -- Не передавала ли вамъ г-жа Бонасье какой-нибудь вещи для передачи ея мужу или кому-нибудь другому?

 -- Не давалъ ли вамъ г. Бонасье какой-нибудь вещи для передачи своей женѣ или кому нибудь другому?

 -- Не довѣряли-ли вамъ тотъ или другой чего-нибудь на словахъ?

 "Если бы имъ что-нибудь было извѣстно, то они не задавали бы подобныхъ вопросовъ", соображалъ д'Артаньянъ.-- "Теперь, что же хотятъ узнать они?-- находится ли герцогъ Букингамъ въ Парижѣ, имѣлъ ли уже онъ, или долженъ имѣть свиданіе съ королевой?"

 Д'Артаньянъ остановился на этой мысли, которая послѣ всего, что ему пришлось слышитъ, казалась ему очень вѣроятной.

 Между тѣмъ мышеловка продолжала дѣйствовать, и дѣятельность д'Артаньяна не уменьшалась.

 Вечеромъ, на другой день послѣ ареста несчастнаго Бонасье, послѣ того, какъ Атосъ только что ушелъ отъ д'Артаньяна, чтобы отправиться къ де-Тревилю, въ 9 часовъ, въ то самое время, какъ Плянше, который еще не приготовилъ постели, принялся за свое дѣло, раздался стукъ въ дверь съ улицы; дверь тотчасъ же отворилась и опять затворилась. Кто-то попался въ мышеловку. Д'Артаньянъ бросился къ тому мѣсту, гдѣ были вынуты въ полу доски, легъ на полъ и сталъ слушать. Скоро раздались крики, затѣмъ стоны, которые старались заглушить. О допросахъ не было и разговора.

 -- Чортъ возьми! оказалъ про себя д'Артаньянъ:-- мнѣ кажется, что это женщина; ее обыскиваютъ, и она сопротивляется; ее вынуждаютъ силою, о, негодяи!

 И д'Артаньянъ, несмотря на всю осторожность, лѣзъ изъ кожи, чтобы сдержаться и не вмѣшаться въ сцену, происходившую внизу.

 -- Но я вамъ говорю, что я хозяйка дома, господа; я вамъ говорю, что я г-жа Бонасье; я вамъ говорю, что служу у королевы!--кричала несчастная женщина.

 -- Г-жа Бонасье! прошепталъ д'Артаньянъ:-- неужели я буду такъ счастливъ, что найду то, чего всѣ ищутъ?

 -- Именно васъ-то мы и ждали, сказали допросчики.

 Голосъ слышался все глуше и глуше. Послышался какой-то шумъ: точно упалъ столъ. Жертва сопротивлялась настолько, насколько женщина могла противиться четыремъ мужчинамъ.

 -- Простите, господа, прос... прошепталъ голосъ, и затѣмъ стали слышны только отрывочныя, несвязныя слова.

 -- Они завязываютъ ей ротъ, они утащуть ее, вскричалъ д'Артаньянъ, вскакивая, какъ на пружинѣ.-- Мою шпагу!.. Хорошо, вотъ она!.. Плянше!

 -- Что прикажете?

 -- Бѣги за Атосомъ, Портосомъ и Арамисомъ. Одинъ изъ трехъ навѣрное окажется дома, а можетъ быть и всѣ трое. Пусть они возьмутъ оружіе, пусть приходятъ, пусть бѣгутъ сюда. Ахъ, я вспомнилъ, Атосъ у де-Тревиля.

 -- Но куда вы идете, сударь, куда идете?

 -- Я спущусь черезъ окно, сказанъ д'Артаньянъ,-- чтобы поспѣть поскорѣе, а ты положи доски, вымети полъ, выйди черезъ дверь и бѣги, куда я тебѣ сказалъ.

 -- О, сударь, сударь, вы убьетесь! вскричалъ Плянше.

 -- Молчи, дуракъ, сказалъ д'Артаньянъ и, схватившись рукой за раму окна, онъ спустился со второго этажа, что, къ счастью, не было особенно высоко, и онъ не сдѣлалъ себѣ ни малѣйшей ссадины.

 Затѣмъ онъ тотчасъ же постучался въ дверь, прошептавъ:

 -- Я тоже дамъ поймать себя въ мышеловку, но горе кошкамъ, которымъ придется имѣть дѣло съ такой мышью.

 Едва подъ рукою молодого человѣка раздался стукъ молотка, какъ шумъ прекратился, приблизились шаги, дверь отворилась, и д'Артаньянъ со шпагою наголо бросился въ квартиру Бонасье, дверь которой, устроенная, безъ сомнѣнія, на пружинѣ, затворилась за нимъ сама собой.

 Тогда тѣ изъ обитателей, которые еще оставались въ несчастномъ домѣ Бонасье, и ближайшіе сосѣди услышали страшные крики, топанье ногами, бряцанье шпагъ и трескъ ломающейся мебели. Затѣмъ, спустя минуту, тѣ которые, будучи привлечены шумомъ, высунулись въ окна, чтобы узнать, въ чемъ дѣло, могли видѣть, какъ отворилась дверь и четыре человѣка, одѣтые въ черное, не вышли изъ нея, а вылетѣли, какъ испуганныя вороны, оставивъ на полу и на углахъ столовъ перья изъ своихъ крыльевъ, то есть лохмотья одежды и завязки отъ плащей.