Третий всадник

Продолжить я ему не дал. Врезал сложенной в лодочку ладонью по голове, как раз так, чтобы вышибить сознание, как пластун дядя Сева учил в мою разведческую юность. И чуть не взвыл от боли. Голова у «вепря» была каменной. Руку бы не сломать.

Леонтий рухнул на колени. Я уже примерился добить его ударом ноги, но он как куль повалился на землю. Все же потерял сознание от удара лодочкой и дал мне возможность защелкнуть на его толстых запястьях наручники.

А потом закрутилась обычная карусель. Многочисленное семейство Гущиных мы вытряхнули из постелей и приступили к обыску. Шумели встревоженно и агрессивно стянувшиеся к дому селяне. Прибежал местный милиционер, попытавшийся обуздать галдящий и недовольный народ.

Продотрядовцы вошли во вкус и продемонстрировали свой хваленый нюх. Они не только отыскали рядом с давно разрушенной ветряной мельницей бандитский схрон с продовольствием, про который нам нашептал в порыве откровенности предводитель шайки, но нашли рядом и зерно, заныканное местными староверами.

Когда вытаскивали мешки с зерном, народ бурлил:

– Опять большевики народ объедают!

– Дармоеды бесштанные!

– Босяки справного хозяина совсем замучить решили!

Ситуация кипела на грани бунта. Я предполагал нечто такое, потому прихватил с оружейки полпредства компактный пехотный пулемет Дегтярева образца 1927 года. Теперь его ствол торчал из окна автобуса, и наше транспортное средство чем-то напоминало бронепоезд. Местный чекист с цигаркой в зубах выражал полную готовность в любой момент открыть огонь.

– Будем стрелять при попытке противодействия законной деятельности органов! – бросил я в толпу. – Предлагаю разойтись по-хорошему!

Народ сразу подостыл. Он еще покричал для порядка, но совсем недолго. Группа степенных, бородатых мужиков, о чем-то пошептавшись, повернулась и направилась прочь. А следом рассосалась и молодежь, и перетянутые платками возбужденные женщины. Меня это насторожило. А не задумали ли селяне каверзу? Да ладно, что они могут!

Зерна мы нашли порядочно. Хорошее, не проросшее, годное к употреблению. И остатки толпы хмуро, теперь уже молча¸ смотрели, как мы загружаем его в автобус.

Места там, конечно, не хватило. Пришлось метнуться на машинно-тракторную станцию, которая располагалась в двух километрах от деревни. Реквизировали там, на наше счастье, стоявшую без дела полуторку. Загрузили ее под завязку.

– Трогайте, – кивнул я шоферу полуторки, в кабину которой посадили в сопровождение вооруженного винтовкой продотрядовца. – Двигайте в райцентр. А мы тут пока загрузимся.

Полуторка укатила. А мы закончили погрузку и утрамбовались в не таком уж и просторном салоне автобуса. И тоже двинули в путь. С двумя задержанными. И мешками с зерном, которые были плотно разложены по салону. И в отличном настроении. Дело сделали. Бандитов задержали. Зерно изъяли.

Наше усердие было вознаграждено звонкой монетой. Извилистая грунтовая дорога пронизывала густой, неухоженный смешанный лес. Там, за очередным ее изгибом, нас и обстреляли.

Кто стрелял? Похоже, староверы. Они вообще любят по любому поводу хвататься за обрезы. Сразу вспомнились бородатые мужички, о чем-то перешептывавшиеся в толпе. Вот и дошептались – теперь палят в нас азартно из кустарника, как по уткам в охотничий сезон.

Залп грянул не шибко меткий, но дружный. Я определил, что били минимум с пяти стволов.

По кузову забарабанила дробь. И мешок, на который я опирался и который загораживал меня от окна, дрогнул. Ну да, это пуля впилась в него. Без мешка впилась бы в меня.

– Газу! – заорал я что есть силы.

Шофер и сам понимал, что нужно двигаться быстрее. И утопил педаль газа до отказа. Вот только плохо, что у нас не гоночная четырехцилиндровая машина «НАТИ-спорт», а всего лишь перегруженный «АМО». Движок у него слабоват, всего лишь на тридцать пять лошадиных сил. И скорость он набирал непозволительно медленно.

– Пулемет! – крикнул я.

Местный чекист не сплоховал. Одним ударом ловко вышиб заднее стекло. И выдал длинную очередь по кустам, откуда по нам палили.

Интересно, зацепил кого-нибудь? Выяснять это у меня желания не было. Можно, конечно, вступить в бой, попытаться уничтожить или пленить противника. Вот только что-то сомневался я в успехе. Враги места эти знают как свои пять пальцев. Рассосутся по чаще, ищи их свищи. Да и пока мы будем их гнать, они без труда успеют из уже распустившейся лесной зелени положить часть нашего отряда. Нет, нам такого не надо. Только вперед!

Шофер матерился, продолжая жать на педаль:

– Весь корпус продырявили, вахлаки, так их растак! И стекло!.. Хорошо по двигателю не попали, сучьи дети, так их растак!

Думаю, если бы его самого продырявили, он бы не так страдал за себя, как сейчас страдает за свой автобус.

Все же мы выбрались из зоны обстрела. Вылетели, подпрыгивая на ухабах, из негостеприимного леса. И перед нами открылась прямая, как стрела, дорога меж полями – прямо на райцентр. Я осмотрелся, пытаясь оценить ущерб от вражеских пуль.