Третий всадник

Содействие местные, вопреки моим опасениям, мне оказали полное. Удалось достаточно быстро сколотить несколько бригад из сотрудников полпредства. Даже начальник СПО Афанасий Гиря, привыкший с милой улыбкой ставить нам палки в колеса, не возражал и выполнил мои запросы с излишком. Всех гипнотизировали колдовские слова «тайные склады продовольствия». Потому что сейчас известно каждому, что продовольствие – это жизнь, а его нехватка – смерть.

Действовать надлежало быстро. Учитывая, как протекает отовсюду информация, не удивлюсь, если будут попытки предупредить преступников.

Хоронились ватажники в основном в староверческих селах, хуторах и деревеньках, которых в области немало. Предстояло нам задерживать примкнувшее к банде разношерстное отребье. Поэтому предводитель их так легко и сдал – ведь среди них ни его родни, ни односельчан не было. А чужие, они и есть чужие. Чужая болячка не болит. Прошли часть пути вместе, да и разошлись без душевных терзаний.

Мне предстояло взять двоих бандитов в селе Полянички. Места были мне незнакомые, не бывал там ни разу. И тут очень пригодились трое продотрядовцев, хорошо знавших ту местность. Им уже приходилось растрясать там закрома.

Загрузились мы в наш автобус поздним вечером. Специально так рассчитали время, чтобы быть на месте на рассвете. Пока ехали, старший продотрядовец вводил меня в курс дела. Село Полянички состояло по большей части из единоличников-староверов. Несколько дворов вступили в колхоз, но они не принадлежали к староверческой общине.

– Народ там неприветливый и жесткий, – расписывал продотрядовец. – Советскую власть ненавидят, как и положено старообрядцам. И за свое готовы кого угодно зарезать. Так что поосторожнее с ними надо. По большому счету это настоящее кулацкое кубло. На спецпоселение бы их всех скопом, но власть у нас добрая.

– И что, по доброте не сослали? – усмехнулся я.

– А это у Головченко поинтересуйтесь, если найдете. Он обычно такие осиные гнезда покрывал. Свой контрреволюционный интерес, видимо, имел.

– Защитил, значит, мироедов.

– Защитил, – согласился продотрядовец, скручивая в самокрутку ароматный табак.

В салоне автобуса уже витал плотный дым от самокруток и папирос. Мои спутники будто задались целью пропитать автобус запахом табака, но я их не останавливал. Перед горячим дельцем лучше не пресекать маленькие слабости людей, иначе у тех голова начинает думать совсем не о том.

Значит, у беглого партийного деятеля в этих Поляничках что-то вроде базы было… Это ж надо столько натворить в области! Вообще, я восхищен его энергией, организаторскими способностями и предприимчивостью. Если бы еще на пользу делу его таланты шли.

Конец пути до цели мы проделали пешком, как и было задумано. На рассвете по полям и лесопосадкам стелился туман, частично покрывающий компактное село. Однако дымка не мешала рассмотреть, что дома справные, везде чисто и ухоженно. Все же чего не отнять у староверов – умеют они блюсти место своего проживания.

Вышли мы удачно. Стоило спуститься с холма, и перед нами открывался участок Гущиных – многочисленного староверческого семейства. Вообще, их однофамильцев было чуть ли не половина села – это родня разной степени отдаленности.

Мы перемахнули через штакетник. Слава богу, никаких сюрпризов типа цепных псов нас не ждало. Вообще, с началом голода большинство собак в селах куда-то пропало. Куда – не хотелось и думать.

Осторожненько пробрались мимо сараев. И остановились около подсобного помещения, где обычно хранят грабли, вилы и всякий полезный в хозяйстве скарб. Сейчас, как заверял нас главный бандит, теснятся там два варнака с города Горького – Леонтий и Игошка. Поскольку сами они не староверы, в дом их Гущины особо не пускают, но выделили помещение для укрытия от «антихристовой власти».

Я прислушался. В подсобке кто-то похрапывал, так сладко и заманчиво, что хотелось присоединиться и упасть в объятия Морфея.

– Здесь они. Пошли, – встряхнув головой, прошептал я и без лишних сомнений высадил мощным ударом ноги хлипкую дверь.

Двое варнаков спали на сене, покрытом дерюгой. Один мелкий, татуированный с ног до головы, с беззубым ртом, по описанию тот самый Игошка. Второй – крупный, похожий на отъевшегося лесного вепря. Это Леонтий, бывший грузчик нижегородского порта. Оба гладко выбритые, значит, явно не из староверов.

Игошка оказался необычайно шустрым. Он не только моментально очнулся, но и тут же автоматически, еще не продрав глаза, потянулся к лежащему рядом обрезу. Я отшвырнул ногой его оружие в сторону. Бандита сразу же прижали к земле ворвавшиеся следом за мной продотрядовцы.

Посапывающий в дальнем углу Леонтий тоже был быстр. Успел не только проснуться и сориентироваться, но и от недалекого ума решил продемонстрировать нрав дикого вепря. С каким-то рыканьем потянулся к стоящим рядом вилам, привставая.

От моего удара ногой вилы отлетели в сторону.

– У-у, – издал вой Леонтий, пытаясь подняться на ноги.