The India Way: Strategies for an Uncertain World

Когда "глубинное государство" присоединяется к "громкому государству" в США, структурный сдвиг идет полным ходом. То, что начиналось как неожиданный политический феномен, за последние три года в определенной степени стало мейнстримом. Еще до коронного кризиса влияние глобальных цепочек поставок и доминирование технологий придали острый характер растущим торговым трениям. Высокие ставки в этом соревновании подчеркиваются тем, что оно во многом связано с дезорганизацией как таковой. Возникающие в результате этого возможности и их развертывание могут, без преувеличения, определить будущее направление развития мира. Частично это соревнование вращается вокруг использования больших данных. Не менее важным является контроль над ключевыми развивающимися технологиями. Речь идет об искусственном интеллекте и передовых вычислениях, квантовой информации и зондировании, аддитивной робототехнике и интерфейсе "мозг-компьютер", передовых материалах, гиперзвуке и биотехнологиях. Тот, кто лучше использует революционные технологии, будет оказывать большее влияние на мир. Крупные державы осознают это все более отчетливо. Поскольку торговые споры теперь приобретают гораздо более глубокий подтекст, США, в частности, могут в итоге задуматься о радикально иной промышленной политике, отвечающей потребностям их национальной безопасности.

Когда возникали новые балансы, появлялись и теории о том, как укоренившаяся сила противостоит поднимающейся. Приводился пример Спарты и Афин, а также конфликт между Великобританией и Германией. Но это лишь один аспект явления, более сложного, чем предсказанное столкновение. Существуют также свидетельства того, что доминирующие страны способствуют подъему стремящихся. Китай сам является бенефициаром, сначала благодаря помощи СССР в 1950-х годах, а затем США с 1970-х годов. Правда в том, что эти трения не являются полностью структурными и не всегда предопределены. В истории можно найти всевозможные примеры. Такие несхожие державы, как США, европейские страны или Япония, делали общее дело и вступали в войну. Родственные державы внутри Европы тоже поступали подобным образом. Культура играет определенную роль, как и интересы и обстоятельства. Но в конечном итоге все дело в расчетах и стремлениях. И то, и другое - производные от выбора руководства и настроений общества; ничто не является неизбежным. А поскольку все сводится к человеческому фактору, ценности и убеждения играют свою роль в формировании мировых отношений.

Сегодня многие неудобства возникают из-за разногласий по таким ключевым вопросам, как взаимоотношения между государством, политикой, обществом, бизнесом, верой и рынками. Это выражается в вопросах личных свобод и институциональных барьеров. Социология имеет значение, особенно когда она приобретает глобальные масштабы. Именно в этом заключается суть проблемы, с которой сталкивается современный мир. И поэтому найти точки соприкосновения - самая сложная дипломатическая задача. Можно ли было улаживать эти противоречия чуть дольше - вопрос спорный. Но политические результаты в ключевых странах в любом случае сделали этот вопрос неактуальным. Китайско-американское соперничество в его новом обличье будет долгим и трудным соревнованием без ясных результатов. Вероятный сценарий - "сумеречная зона", где сдвиги в геополитике усугубляются технологическими скачками. Возникновение новой глобальной державы никогда не было простым, и порядок, ожидающий своего часа, будет выглядеть как хаос, пока он не наступит.

В условиях взаимозависимого и ограниченного мира он может развиваться только путем напряженности и переговоров, корректировок и сделок. В этом процессе многое будет зависеть от того, чему будет позволено укорениться. Америка, которая сознательно выбирает быть экономикой с более высокими издержками, но более замкнутой, националистической, но создающей инновационные технологии, и самодостаточной, но более мощной армией, будет играть совсем по-другому. Всегда найдутся голоса, которые будут призывать к компромиссу. Возможно, даже к возврату в прошлое. Есть и третий вариант - тот, который сохраняет нынешние взгляды на национальную безопасность, но ценит ценность альянсов. Итак, насколько культура разрушения приведет к искусству заключения сделок, еще предстоит выяснить.