Тайна семи циферблатов

– А теперь я хочу спросить вас, мистер Тесайгер. – Баттл повернулся к нему. – Вы с кем-то дрались… можете ли вы описать этого человека?

– Сильный был тип – но больше ничего не могу сказать. Он несколько раз что-то прошептал хриплым голосом – когда я вцепился ему в горло. Сказал что-то вроде: «Пусти меня, дядя».

– Значит, необразованный человек, так?

– Ну да, наверное, так. Говорил он как человек из простонародья.

– Но я кое-что не понимаю относительно пакета, – проговорила Лорен. – Почему его вообще бросили вниз? Потому что с ним было трудно спускаться?

– Нет, – проговорил Баттл. – У меня на сей счет существует совершенно другая теория. Этот пакет, мисс Уэйд, специально бросили вам… так, во всяком случае, я полагаю.

– Мне?

– Скажем так – персоне, за которую вас принял вор.

– Это уже, по-моему, чересчур сложно, – усомнился Джимми.

– Мистер Тесайгер, войдя в комнату, это вы включили свет?

– Да.

– И в комнате никого не было?

– Вообще никого.

– Но перед этим вам показалось, что здесь внизу кто-то ходит?

– Да.

– А потом, отойдя от окна, вы снова выключили свет и заперли дверь?

Джимми кивнул.

Суперинтендант Баттл неспешно осмотрел помещение. Взгляд его остановился на большой ширме из испанской кожи, загораживавшей один из книжных шкафов.

Решительным шагом перейдя комнату, он заглянул за нее.

И вдруг охнул, отчего трое молодых людей разом поспешили к нему.

На полу калачиком, без каких-либо признаков сознания, в глубоком обмороке лежала графиня Радски.

Глава 22 Рассказ графини Радски

Сознание возвращалось к графине совершенно не так, как к Джимми Тесайгеру. Сей процесс в данном случае происходил много дольше и притом бесконечно более артистическим образом.

Артистическим его назвала Бандл, проявившая ревностное усердие в помощи болящей – в основном состоявшее в применении холодной воды, – на каковое графиня немедленно отреагировала, проведя белой трепетной ручкой по мраморному челу и что-то едва слышно пробормотав.

В такой-то ситуации в библиотеке появился Билл, наконец освобожденный от возни с телефоном и докторами, тут же (с точки зрения Бандл) сделав из себя самого жалкого идиота. Наклонившись к графине с озабоченным и даже встревоженным лицом, он обратился к ней с целой чередой абсолютно дурацких предложений:

– Прошу вас, графиня, лежите. Всё в порядке. Действительно всё в порядке. Не пытайтесь заговорить. Вам станет хуже. Просто лежите и не двигайтесь. И через минуту все пройдет. Сознание полностью вернется к вам. Не говорите ничего, пока не почувствуете себя полностью хорошо. Подождите. Закройте глаза и полежите спокойно. Через минуту вы всё вспомните. Выпейте воды. Выпейте бренди. Это зелье лучше всего. Бандл, тебе не кажется, что капелька бренди…

– Билл, ради бога, оставь ее в покое, – жестко проговорила мисс Брент. – С ней ничего не случится.

И опытной рукой еще раз облила холодной водой роскошный макияж на лице графини.

Та вздрогнула и села, с куда более осмысленным выражением на лице.

– Ах! – пробормотала она. – Теперь всё в порядке. Да, всё в порядке.

– Подождите, – еще раз посоветовал Билл. – Помолчите до тех пор, пока все окончательно не пройдет.

Графиня поплотнее закуталась в складки своего весьма прозрачного неглиже и пробормотала:

– Сознание возвращается ко мне. Да, возвращается.

Она посмотрела на собравшихся вокруг нее людей. Быть может, выражение, читавшееся на их лицах, показалось ей лишенным сочувствия. И оказавшись в подобной ситуации, Радски улыбнулась тому лицу, которое выражало совершенно противоположные чувства.

– Ах, мой большой англичанин, – произнесла она крайне негромко, – не расстраивайтесь. Со мной всё в порядке.

– Ох! Слава богу. Но вы не ошиблись? – с тревогой в голосе проговорил Билл.

– Ни капельки. – Радски самым успокоительным образом улыбнулась ему. – У нас, венгров, нервы из стали.

Выражение крайнего облегчения скользнуло по лицу Эверсли, сменившись выражением фатоватым – за которое Бандл искренне захотелось пнуть его.

– Выпейте воды, – холодным тоном посоветовала она.

Графиня отказалась пить воду, и Джимми, испытывавший больше сочувствия к попавшей в беду красотке, предложил ей коктейль.

На подобное предложение графиня отреагировала положительно. Ну а употребив коктейль, обвела присутствующих куда более бодрым взглядом.

– Расскажите мне, что здесь произошло? – решительным тоном потребовала она.

– А мы надеялись на то, что именно вы расскажете нам об этом, – проговорил суперинтендант Баттл.

Графиня бросила в его сторону дерзкий взгляд, словно впервые обратив внимание на этого рослого и спокойного человека.

– Я заходила в вашу комнату, – начала Бандл. – В постели вас не было. В нее вообще никто не ложился…

Она остановилась, с осуждением посмотрев на графиню. Та зажмурила глаза и медленно кивнула головой.

– Да-да, теперь я все помню… O, это было ужасно! – Она поежилась. – Вы хотите, чтобы я все рассказала вам?

Суперинтендант Баттл промолвил: «Будьте добры», – в то же самое мгновение, как некстати встрявший Билл сказал: «Конечно, только если вы хотите этого».