Слишком много поваров

— Да хоть с самим Эшли! Будут сидеть, пока не предоставят залог.

Вульф перевел взгляд на прокурора.

— Мистер Толман?

— Ну… мы же договаривались, что задержим их и отпустим под залог, чтобы обеспечить их появление в суде.

— Да, но это было, когда вы думали, что речь о тех, кто может легко покинуть пределы вашей юрисдикции. Перед нами работники курорта, зачем им уезжать? У мистера Моултона жена и дети. Мистер Уиппл обучается в университете. — Он смерил взглядом шерифа.

— Ваша наглая убежденность в том, что якобы вы умеете обращаться с цветными, а я нет, — просто глупость. Ночью вторника, будучи представителем закона при исполнении обязанностей и считаясь умелым следователем, вы допрашивали этих людей и ничего от них не узнали. Вы даже ничего не заподозрили. Прошлой ночью я побеседовал с ними и выяснил ключевые для следствия сведения. Надеюсь, вы в состоянии понять, насколько серьезно вы себя дискредитировали? Или вы хотите, чтобы об этом узнал весь ваш несчастный округ? Тьфу! — Он повернулся к зеленым курткам. — Идите на работу и занимайтесь своим делом, а если мистеру Толману потребуются ваши свидетельства, то подчиняйтесь его законным требованиям. Если ему нужен залог, то это устроит любой юрист. Всё, ступайте!

Пол Уиппл немедленно направился к выходу. Моултон заколебался было, взглянул на Толмана и последовал за товарищем. Я встал и прошел за ними убедиться, что они не забыли закрыть за собой дверь.

Когда я вернулся, Петтигрю, не выбирая выражений, вовсю разглагольствовал на тему племенных обычаев и личных предпочтений туземцев Западной Вирджинии. За его спиной Толман, засунув руки в карманы, наблюдал, как Вульф аккуратно собирает крошки и складывает их на край фруктового блюда. Ни тот, ни другой не обращали на шерифа ни малейшего внимания, и через некоторое время он выдохся и замолчал.

Наконец Вульф поднял голову.

— Итак, сэр?

— Ваша взяла, — согласился Толман. — Похоже, они не врут. Эти ребята мастера выдумывать, но не в таком духе. — Его голубые глаза сузились. — Есть и еще кое-что, что нельзя упускать из виду. Если я не ошибаюсь, вас упросили очистить Беррэна от подозрений, и я слышал, что вам предложили хорошие деньги за посредничество в деле найма Беррэна на место Ласцио. Я узнал об этом от Клэя Эшли, а он — от своего приятеля Лиггета из отеля «Черчилль». Само собой, возникает вопрос, насколько далеко вы готовы зайти в ваших поисках фактов, оправдывающих Беррэна.

— Вы деликатно выразились, — чуть заметно улыбнулся Вульф. — Вы хотите сказать, не сфабриковал ли я доказательства. Уверяю вас, что я не настолько глуп и не считаю ситуацию настолько безнадежной, чтобы покупать столь вычурные лжесвидетельства. К тому же мне бы пришлось подкупить не двух, а четырнадцать человек. Признания в увиденном были получены в этой комнате в присутствии всех поваров и официантов, работавших в тот вечер в «Покахонтас». Вы вольны допросить их всех. Нет, сэр, уверяю вас, эти свидетельства достоверны.

Он поднял ладонь.

— Да вы и сами знаете, что это так. Вы проверили их на славу. А сейчас, раз уж вы так спешите на заседание суда в Куинби…

— Да, знаю. — Толман не двинулся с места. — С этим убийством все только хуже запутывается. Если черномазые не врут, а похоже, что не врут, то понимаете, что это значит? Среди прочего, это снимает подозрение со всех гостей, кроме Блана, который утверждает, что ушел к себе в номер. Да и в любом случае, он не связан с курортом, как же, черт возьми, он мог раздобыть униформу? А если исключить и его, остается лишь весь белый свет.

— Да, дело непростое, — проворчал Вульф. — Слава богу, не мое. Но как же наш уговор? Я выполнил свою часть и заронил в вас серьезные сомнения в вине Беррэна, не так ли?

Шериф фыркнул.

— Да, — коротко сказал Толман. — Тем фактом, что блюда с соусами были переставлены, несомненно. Но кто же, черт возьми, их переставил?

— Не знаю. Возможно, убийца, а возможно, и сам мистер Ласцио, чтобы выставить мистера Беррэна на посмешище. — Вульф пожал плечами. — Непростое дело вам досталось. Вы ведь отпустите Беррэна нынче же утром?

— А что мне остается делать? Я не вправе его больше задерживать.

— Отлично. А теперь, если вы не возражаете… Вы спешите, а я еще не ложился…

— Конечно. — Толман остался на месте. Он сидел, засунув руки в карманы, вытянув ноги и описывая небольшие круги носками ботинок.