Слишком много поваров

— Мистер Вульф, почему вы всегда стараетесь уколоть меня? — мягко спросила она. — Что вы имеете против меня? Вчера, когда я рассказала вам, что мне сказал Филипп про мышьяк, и сейчас, когда я рассказываю вам о Марко…

Она откинулась на спинку кресла. — Как-то, очень давно, Марко сказал мне, что вы женоненавистник.

Вульф покачал головой.

— И снова чепуха. Я никогда не позволил бы себе такого хамского утверждения. Ненавидеть женщин? Это потрясающе успешные животные. Из соображений удобства я поддерживаю видимость невосприимчивости к ним. Я выработал ее много лет назад под давлением необходимости. Признаюсь, что к вам у меня особые счеты: Марко Вукчич — мой друг, вы были его женой и бросили его. Вы мне не нравитесь.

— Ах, это было так давно! — Она слегка взмахнула рукой, потом пожала плечами. — Так или иначе, сейчас я представляю интересы Марко.

— Вы хотите сказать, это он вас послал ко мне?

— Нет. Но я пришла ради него. Всем известно, что вы взялись снять с Беррэна обвинение в убийстве моего мужа. Как же иначе вы можете сделать это не обвинив Марко? Беррэн утверждает, что, когда он вышел из банкетного зала, Филипп был жив, а Марко говорит, что, когда он вошел, Филиппа там не было. Так что если не Беррэн, то убийцей выходит Марко. И к тому же сегодня вы расспрашивали Марко, приглашал ли он меня танцевать и предлагал ли мне включить радио. Есть лишь одно объяснение вашим вопросам: вы заподозрили, что он хотел, чтобы звуки радио заглушили грохот, который мог донестись из банкетного зала, когда он… если бы там что-то произошло.

— Так Марко рассказал вам, что я спрашивал про радио.

— Конечно. — Она слегка улыбнулась. — Он решил, что мне следует знать об этом. Видите, он простил мне то, чего вы прощать не желаете.

Я не дослушал, потому что в дверь постучали. Я прошел в прихожую, закрыл за собой дверь в комнату Вульфа и отпер наружную. Хоть я и был предупрежден, но увиденное все равно повергло меня в шок. Можно было подумать, что в холле собралось пол-Гарлема. Четверо или пятеро из них так и пришли в зеленых куртках, в которых они обслуживали нас за обедом, а остальные, повара и прочие работники кухни, были в своей обычной одежде.

Впереди стоял старший официант павильона «Покахонтас», с кожей светло-коричневого цвета и с отрубленной мочкой уха. Я почувствовал к нему дружеское расположение: ведь это именно он поставил передо мной спасительный коньяк. Я пригласил их войти, отступил, чтобы меня не растоптали, указал им на дверь моей комнаты и проследовал за ними.

— Придется вам подождать здесь, ребята. У мистера Вульфа посетитель. Садитесь где придется. Садитесь на кровать, она моя, но, похоже, мне уже не понадобится. Если задремлете, всхрапните и за меня разок.

Я оставил их и пошел посмотреть, как Вульф управляется с женщиной, которая ему не нравится. Ни тот, ни другая не удостоили меня и взглядом. Она продолжала:

— …но мне не известно ничего сверх того, что я рассказала вам вчера. Разумеется, я понимаю, что не только у Беррэна и Марко была возможность это сделать. По вашим словам, кто-то мог войти в банкетный зал с террасы, ведь вы об этом думаете, не так ли?

— Это один из возможных вариантов. Но вернемся немного назад, миссис Ласцио. Вы хотите сказать, что Марко Вукчич рассказал вам о радио и выразил опасение, что я подозреваю его в том, что он устроил так, чтобы радио было включено, чтобы дать ему возможность убить вашего мужа?

— Ну… — она заколебалась. — Не совсем так. Марко не станет выражать опасений. Но по тому, как он это говорил, было ясно, что он всерьез озабочен этим. И я пришла к вам, чтобы выяснить, действительно ли вы подозреваете его.

— Так вы здесь, чтобы его защищать? Или же удостовериться, что в своей неуклюжести я не упустил случайно из виду и этот вывод в числе прочих, напрашивающихся из столь своевременно включенного радио?

— Ни то и ни другое. — Она улыбнулась. — Вам не удастся меня рассердить, мистер Вульф. А вы сделали и другие выводы? И много их?

Вульф нетерпеливо помотал головой.