Просчёт Финикийцев

То ли из-за нехватки кислорода, то ли от боли и усталости, Ауаду казалось, будто он спит. Дорога длиной в несколько метров заняла вечность. Он хотел остановиться и отдохнуть, прижавшись щекой к шероховатому полу пещеры, когда свет сам двинулся навстречу, засиял ярче и отчетливей, заполнил собой всё. Ауад оказался в просторном зале с широким плоским камнем, где в неглубокой нише горело пламя.

Позади алтаря, на возвышении меж двух колонн сидела женщина в белом платье. В ее волосах сияла диадема с изображением полумесяца.

– Подойди и взгляни на огонь, – приказала она.

Ауад подполз к камню, подтянулся, схватившись за край и опираясь на здоровую ногу. Глаза заслезились, стало дурно от жара, ударившего в лицо, и от первобытной силы жертвенного пламени, грозящей лишить его рассудка. В тот миг он понял, что пришло время умереть, что он достиг черты.

Женщина поднялась и подошла к нему с глиняным кувшином в руках.

– Довольно. Выпей вина, оно облегчит твои страдания.

Опустившись на пол, он сделал несколько жадных глотков, протянул ей кувшин и вгляделся в безмятежное лицо. Она была похожа на Мариам, какой та станет через несколько лет, на пике женственности и красоты. Она напоминала его собственную мать, какой та была в юности, в полузабытое мирное время.

– Многие искали здесь золото, многие не вернулись домой, – сказала женщина, – за чем пришел ты?

– Убей меня, – сказал Ауад, – или подари вечную жизнь.

Она протянула белую мерцающую руку, взяла его за подбородок и заглянула в глаза.

– Ты смелее прочих. Мне нужен такой человек.

– Кто ты?

– Астарта Библская, древнейшая из финикийских богинь.

Не выдержав этого взгляда Ауад моргнул, вновь открыл глаза и оказался у себя дома, в Ашрафийе, на бедно обставленной кухне многоквартирного дома. Он сидел за столом, застеленным скатертью с обтрепанной бахромой, перед ним стояла чашка черного кофе и фарфоровая пепельница со сколом. Мать, одетая в черное, помешивала у плиты варево в глубокой сковороде. Пахло сладким перцем, томатным соусом и луком. С улицы доносилась зычная ругань и гудки машин.

– Мама, почему ты в трауре?

Она обернулась, плотно сжала не накрашенные губы.

– Два дня назад мой сын упал в подземный колодец в долине Бекаа. Он отравился углекислым газом, друзья не смогли его спасти.

– Это неправда. Смотри, я жив!

– Луису удалось вернуться. Этот никчемный пустозвон рассказал всем, как глупо и бессмысленно оборвалась жизнь моего сына. Господь забирает лучших.

– Но почему тогда я здесь, почему разговариваю с тобой?

Мать качала головой, будто не слышала его слов. Кухня медленно растаяла и превратилась в ярко освещенную залу с алтарем.

– Потому что физический мир – иллюзия, – сказала Астарта Библская, – а я существую везде, и нигде, и одновременно.

– Мне нужно вернуться живым, – сказал Ауад, – в чем сделка?

– Слушай.

Она обошла алтарь и направилась к своему трону меж двух столбов. Ее осанка была царственной, а походка – неторопливой.

– Три тысячи лет назад суффеты Библа заключили союз с древними богами, создавшими мировой порядок. Они хотели ограничить людям доступ к знанию об истинном устройстве Ойкумены, и о собственном прошлом. Потому что накопленная мудрость, передаваясь от отцов к детям, может быть использована во благо, иногда именуемое также злом, смотря с какой стороны посмотреть.

С тех пор двое суффетов, Кадм и Озмелькар, бессменно следят за потоками знания в мире. Им дарована способность читать любые писания, слышать любые разговоры, сохраненные где-либо, кроме человеческой памяти. Они могут создавать и уничтожать источники, вычеркивать из истории события и людей, влиять на будущее, подменяя память о прошлом.

Их слабость в одном – нельзя, чтобы узнали о них самих. Поэтому действуют они незаметно.

– Какую же тайну скрывают суффеты?

– Я хочу, чтобы ты узнал это сам, и поведал другим. Древние боги сократили всю известную им мудрость до одной надписи, выбитой на золотой монете, навеки спрятанной в Святая святых моего храма в Библе. Но понятие «навеки» не применимо ни к твердой материи, ни к истории человечества.

Ты должен посвятить жизнь поискам человека, способного прочесть тайнопись. Когда-то считалось, что такие люди – финикийские души, время от времени воплощающиеся на Земле. Они добры, наивны, и вопреки досужим заблуждениям о нашем народе, бескорыстны. Тебе придется убедить его помочь, добро не насаждается силой.

– Задача непростая, – сказал Ауад, – Я не был к ней готов. Думал, придется продать душу, или там принести труп врага, а оказывается, надо искать непонятно кого, непонятно где…

– Не торгуйся, презренный. Твой век должен был закончиться сегодня утром.

Ауад склонил голову.

Астарта говорила с ним до зари. Она призывала сохранять терпение и предостерегла от искушений, приоткрыла завесу над будущим, но не стала говорить, когда и где встретит он свою смерть.