Преступление, искупление и Голливуд

Я вернулся в Остин на съемки сиквела «Мачете» – «Мачете убивает». Но в этот раз Гилберта и Даниэллы со мной не было. Даниэлла слезла с наркотиков и алкоголя, и дела у нее шли неплохо, но Гилберт свернул на темную дорожку. Мишель Родригес и Джессика Альба вернулись на свои роли, мы также пригласили в состав Мела Гибсона, Леди Гагу, Чарли Шина и Демиана Бичира. Леди Гага оказалась на съемках, потому что однажды вечером я зашел в тату-салон «Трилистник», где мой друг Марк Махони делал ей татуировку. Она увидела меня, обрадовалась и сказала, что ей очень понравился «Мачете». Я поделился тем, что мы будем снимать вторую часть, и она сказала, что хочет в дело. Я позвонил Роберту Родригесу прямо из тату-салона, и тот попросил агента Леди Гаги связаться с ним, чтобы уладить формальности.

Гилберт оставался где-то на улицах, вне зоны моей досягаемости. В раю наверняка есть отдельное местечко для родителей наркоманов. В какой-то момент тебе приходится поверить, что у твоих детей собственный Бог и что рано или поздно они все поймут и найдут в себе силы поступить правильно.

На съемках «Мачете убивает» я не мог отделаться от тревоги. Недели превращались в месяцы. Потом я вернулся в Лос-Анджелес на съемки сиквела «Крутого чувака» – «Крутые чуваки». Я знал, что не могу повлиять на жизнь Гилберта, поэтому сосредоточился на собственной работе.

К счастью, одним из моих коллег стал Дэнни Гловер. Он был прекрасным мужиком и хорошим партнером. Когда я впервые увидел его перед съемками, то завопил «Дэнни Гловер!», словно малолетняя фанатка, и это его рассмешило. Я с жадностью наблюдал за тем, как он работает. Но по ночам все равно смотрел из окна на улицу и думал: «Где-то там мой сын».

Из-за зависимости детей я чувствовал себя неудачником. Я был знаменитым в реабилитационных кругах, так много людей говорили мне: «Ты спас мне жизнь!» или «Ты помог моему кузену». А вот собственным детям я помочь не мог… Я был уверен, что Даниэлла тоже вот-вот сорвется. Я мог только молиться о том, чтобы они всё поняли сами.

Годами раньше, когда я еще жил с Дебби, но до того, как поймал Гилберта под наркотой, я столкнулся на собрании с молодым парнем по имени Джонни Би. Он был забавным чувачком и хотел, чтобы я стал его спонсором[55]. Он носил сережку в носу, еще по три в каждом ухе, его губы и соски тоже были проколоты. Я смотрел на него и думал: «Что ты за чучело?». Джонни ездил на большом голубом монстр траке. Я должен был выступать на собрании в Санта-Барбаре, и Джонни вызвался подвезти меня, чтобы я принял душ и переоделся.

Когда мы вошли в дом, из кухни вывалился Гилберт – под кайфом, такой худой, что с него спадали трусы.

– Как делишки? – спросил он. Я познакомил его с Джонни.

Я принял душ, переоделся, и тут ко мне подошел Гилберт:

– Эй, пап, можно я схожу на собрание с Джонни?

В Санта-Барбару я поехал один, а Гилберт и Джонни отправились на собрание в Лос-Анджелесе. Со мной сын ходить не хотел, но Джонни Би ему понравился. Реабилитация иногда работает не так, как ты ожидаешь. Другие люди могли сделать для моих детей то, чего не мог я сам. Я молился, чтобы Джонни Би стал для Гилберта хорошим примером выздоровления.

Пока я пытался смириться с мыслью, что Гилберт и Даниэлла должны бороться с зависимостями в одиночку, позвонил мой старший сын – умерла его мать Диана.

Это случилось в августе 2012 года.

– Пап, мама умерла, – сообщил малыш Дэнни. – Я подумал, ты должен знать.

Я спросил, как он себя чувствует, он заверил, что все хорошо, но я слышал, что ему тяжело.

– Малыш Дэнни, тебе что-нибудь нужно? Я все для тебя сделаю.

– Через два месяца в Хавасу будут поминки. Я буду рад, если ты приедешь.

– Не хочешь пока что переехать ко мне?

– Нет, все в порядке. Встретимся на церемонии.

– Я буду там.

Я позвонил Глории и сказал, что в дни поминок буду со старшим сыном, и ничто не должно меня отвлекать. Она возразила, что на это время у меня запланированы съемки. Я попросил ее переделать расписание, чтобы освободить выходные.

Мы с малышом Дэнни вместе полетели в Лас-Вегас и арендовали машину, чтобы доехать до Хавасу. Впервые за много лет мы прекрасно провели время вместе. Конечно, малыш Дэнни иногда приезжал ко мне из Ломпока, но та поездка была другой. Когда мы летели с поминок обратно и самолет попал в зону турбулентности, совсем как в наш первый совместный полет, малыш Дэнни обратился к испуганным пассажирам:

– Силами Серого Черепа! Им больше нестрашно, пап!

Поездка в Хавасу выдалась эмоциональной. Малыш Дэнни держался тише воды, ниже травы. Он любил свою мать. Что мне нравится в нем больше всего – это его добрая и нежная натура. Иногда мне кажется, что он вырос таким только благодаря Нянечке.

В поездке я вспоминал Диану. Я действительно ее любил. У меня плохо получалось это показать, но чувства были искренними. Я знал, что Бог свел нас вместе, чтобы на свет появился малыш Дэнни.

– Пап, – позвал сын. – Спасибо, что заботился о маме.