Преступление и наказание, Часть 5

The daylight was fading.	На дворе уже не так ярко светил свет.
He took up his cap and went out.	Он вдруг взял фуражку и вышел.
He could not, of course, and would not consider how ill he was.	Он, конечно, не мог, да и не хотел заботиться о своем болезненном состоянии.
But all this continual anxiety and agony of mind could not but affect him.	Но вся эта беспрерывная тревога и весь этот ужас душевный не могли пройти без последствий.
And if he were not lying in high fever it was perhaps just because this continual inner strain helped to keep him on his legs and in possession of his faculties. But this artificial excitement could not last long.	И если он не лежал еще в настоящей горячке, то, может быть, именно потому, что эта внутренняя, беспрерывная тревога еще поддерживала его на ногах и в сознании, но как-то искусственно, до времени.
He wandered aimlessly.	Он бродил без цели.
The sun was setting.	Солнце заходило.
A special form of misery had begun to oppress him of late.	Какая-то особенная тоска начала сказываться ему в последнее время.
There was nothing poignant, nothing acute about it; but there was a feeling of permanence, of eternity about it; it brought a foretaste of hopeless years of this cold leaden misery, a foretaste of an eternity "on a square yard of space."	В ней не было чего-нибудь особенно едкого, жгучего; но от нее веяло чем-то постоянным, вечным, предчувствовались безысходные годы этой холодной, мертвящей тоски, предчувствовалась какая-то вечность на "аршине пространства".
Towards evening this sensation usually began to weigh on him more heavily.	В вечерний час это ощущение обыкновенно еще сильней начинало его мучить.
"With this idiotic, purely physical weakness, depending on the sunset or something, one can't help doing something stupid!	- Вот с этакими-то глупейшими, чисто физическими немощами, зависящими от какого-нибудь заката солнца, и удержись сделать глупость!
You'll go to Dounia, as well as to Sonia," he muttered bitterly.	Не то что к Соне, а к Дуне пойдешь! -пробормотал он ненавистно.
He heard his name called.	Его окликнули.
He looked round. Lebeziatnikov rushed up to him.	Он оглянулся; к нему бросился Лебезятников.
"Only fancy, I've been to your room looking for you.	- Вообразите, я был у вас, ищу вас.
Only fancy, she's carried out her plan, and taken away the children.	Вообразите, она исполнила свое намерение и детей увела!
Sofya Semyonovna and I have had a job to find them.	Мы с Софьей Семеновной насилу их отыскали.
She is rapping on a frying-pan and making the children dance.	Сама бьет в сковороду, детей заставляет петь и плясать.
The children are crying.	Дети плачут.
They keep stopping at the cross-roads and in front of shops; there's a crowd of fools running after them.	Останавливаются на перекрестках и у лавочек. За ними глупый народ бежит.
Come along!"	Пойдемте.