Преступление и наказание, Часть 3

He remembered every detail of the previous day and he knew that a perfectly novel experience had befallen him, that he had received an impression unlike anything he had known before.	Он помнил до последних подробностей все вчерашнее и понимал, что с ним совершилось что-то необыденное, что он принял в себя одно, доселе совсем неизвестное ему впечатление и непохожее на все прежние.
At the same time he recognised clearly that the dream which had fired his imagination was hopelessly unattainable--so unattainable that he felt positively ashamed of it, and he hastened to pass to the other more practical cares and difficulties bequeathed him by that "thrice accursed yesterday."	В то же время он ясно сознавал, что мечта, загоревшаяся в голове его, в высшей степени неосуществима, - до того неосуществима, что ему даже стало стыдно ее, и он поскорей перешел к другим, более насущным заботам и недоумениям, оставшимся ему в наследство после "растреклятого вчерашнего дня".
The most awful recollection of the previous day was the way he had shown himself "base and mean," not only because he had been drunk, but because he had taken advantage of the young girl's position to abuse her _fiance_ in his stupid jealousy, knowing nothing of their mutual relations and obligations and next to nothing of the man himself.	Самым ужаснейшим воспоминанием его было то, как он оказался вчера "низок и гадок", не по тому одному, что был пьян, а потому, что ругал перед девушкой, пользуясь ее положением, из глупопоспешной ревности, ее жениха, не зная не только их взаимных между собой отношений и обязательств, но даже и человека-то не зная порядочно.
And what right had he to criticise him in that hasty and unguarded manner?	Да и какое право имел он судить о нем так поспешно и опрометчиво?
Who had asked for his opinion?	И кто звал его в судьи!
Was it thinkable that such a creature as Avdotya Romanovna would be marrying an unworthy man for money?	И разве может такое существо, как Авдотья Романовна, отдаваться недостойному человеку за деньги?
So there must be something in him.	Стало быть, есть же и в нем достоинства.
The lodgings?	Нумера?
But after all how could he know the character of the lodgings?	Да почему же он в самом деле мог узнать, что это такие нумера?
He was furnishing a flat... Foo! how despicable it all was!	Ведь готовит же он квартиру... фу, как это все низко!
And what justification was it that he was drunk?	И что за оправдание, что он был пьян?
Such a stupid excuse was even more degrading!	Глупая отговорка, еще более его унижающая!
In wine is truth, and the truth had all come out, "that is, all the uncleanness of his coarse and envious heart"!	В вине - правда, и правда-то вот вся и высказалась, "то есть вся-то грязь его завистливого, грубого сердца высказалась"!
And would such a dream ever be permissible to him, Razumihin?	И разве позволительна хоть сколько-нибудь такая мечта ему, Разумихину?
What was he beside such a girl--he, the drunken noisy braggart of last night?	Кто он сравнительно с такою девушкой, - он, пьяный буян и вчерашний хвастун?
Was it possible to imagine so absurd and cynical a juxtaposition?	"Разве возможно такое циническое и смешное сопоставление?"