Последняя орбита

Встретить представителя другой цивилизации... Раньше он никогда серьезно не думал об этом, хотя уже давно всего себя по­святил познанию и освоению космоса. Не думал, отправляясь на Марс и давая Павлу задание вернуться к необъяснимым фактам, которые есть на родной планете. А сейчас очень захотелось, чтобы именно первый контакт, пусть не с самими инопланетянами, а с их творениями, произошел непосредственно при его участии.

Привыкший анализировать и взвешивать свои чувства и поры­вы, Бурмаков понимал, что хочет слишком многого. На его долю и без того выпало немало. Луна, Марс, Ганимед, наконец, Плутон! Но мысли не уходили. В этом сказывалась — и он знал это — его неугомонная натура исследователя. Бурмакову чудилось что вскоре он увидит что-то такое, что расскажет о неизвестной планете в далекой Галактике, посланцы которой оставили свои следы. И ему представились прекрасная планета, залитая ярким солнечным светом, необыкновенно красивые города с широкими улицами-садами и вынесенными высоко в воздух оживленными дорогами-магистралями, большие густые чащи, полные зверей и птиц, — а надо всем этим царит человек, похожий и непохожий на земного: сильный, умный, совершенный.

Пожалуй, впервые Бурмаков так и не смог заставить себя за­снуть. Полежав определенное для сна время с открытыми глаза­ми, он встал и направился в командный отсек. Взглянув на Павла, сосредоточенного, насупленного, видимо, тоже полного разду­мий о скорой встрече с новыми следами деятельности разумных существ, Бурмаков включил экран с увеличенным снимком мес­тности, где был обнаружен один из маяков-излучателей. Изобра­жение было серым, неясным. Виделись какие-то тени, похожие на перистые облака, сквозь которые почему-то просвечивалось черное небо с тусклыми звездами.

— Ничего отсюда мы не установим, — Степан Васильевич выключил экран, подсел к Гуще.

— Недавно зафиксирован еще один маяк, я послал туда под­вижную автоматическую станцию, — сказал Павел.

— Вряд ли она выявит истину, Павел Константинович, тут че­ловеку понять бы...

Гуща удивленно поднял голову. Бурмаков среди космонавтов имел славу самого горячего сторонника кибернетического разума и вот вдруг засомневался в способностях техники.

— Да, — кивнул Степан Васильевич. — Маяки самим надо исскать.

Виток за витком наматывал «Набат» вокруг Плутона. Каза­лось, что на планете не осталось ни одной точки, над которой не пролетал корабль. А капитан медлил, выискивал на вычерченной ЭВМ карте Плутона районы, которые, возможно, еще не попали в поле зрения корабельных объективов и приемников-ловушек, так как маяки посылали довольно тонкие пучки лучей.

Павел считал, что знать расположение всех маяков необходи­мости нет, достаточно изучить один-два, чтобы понять и суть их, и природу. Но терпеливо ждал, когда капитан разрешит посадку. Бурмаков и сам не любил напрасной работы. Не был он и тру­сом, перестраховщиком. Исследуя Плутон тщательно, детально, он, очевидно, хотел выяснить что-то такое, в существовании чего уверенности не было, однако и отбросить, не проверив, тоже не мог, так как это представлялось ему важным, нужным. Павел и сам никогда не спешил рассказывать о замыслах, которые еще не выкристаллизовались, здесь он Бурмакова понимал. И вовсе не в пику Степану Васильевичу не поделился с ним и Витей одной своей мыслью. Но к Плутону она никакого отношения не имела.

Прошло еще почти три земных недели, когда Бурмаков нако­нец развернул на столе большую карту двух полушарий Плутона, перечеркнутых параллелями и меридианами. Кое-где на карте виднелись красные кружочки.

— Это районы, где выявлены излучатели, — пояснил он. — Однако дело не только в их существовании, сами по себе они, может, и не заслуживали бы такой подробной карты. Меня заин­тересовало их размещение. Если соединить их на карте линией, получится вытянутый овал. Что он напоминает? — Степан Васи­льевич как бы проверял себя.

Витя вытянул шею, будто хотел рассмотреть чертеж с проти­воположной стороны, и спросил:

— Орбита?

— Наверное, — удовлетворенно подтвердил Бурмаков. — Еще бы знать — чья?

Павел мысленно улыбнулся: похоже, они с капитаном подо­шли к одной идее с разных сторон. Он, Гуща, наблюдениями, как, впрочем, и полагается астроному, Бурмаков — логикой. Но не слишком ли длинный и надежный этот их путь? Небо ведь большое, необъятное, звезд и планет на нем уйма. Так не выбрать ли третий, математический подход к проблеме? Он должен быть, если... И Павел произнес, будто точно знал это:

— Один из маяков излучает сейчас более интенсивно.

Капитан внимательно посмотрел на него, покачал головой:

— Это не установлено.

— Нужно сделать повторную проверку. Не кораблем, конечно, запустим спутник.

— Боюсь, некоторые маяки не выдержали испытания време­нем, — Бурмаков снова посмотрел на карту. — Да и слишком не­определенно ...

— Вы это о чем? — Витя недоуменно качал головой.

— Павел Константинович хочет сказать, что эллипс, который ты назвал орбитой, показывает, где находился или, может, и сей­час находится в пространстве звездолет пришельцев.