Под стягом победным

The court might find him guilty of not having done his utmost in the presence of the enemy, and for that there was only one penalty, death - that Article of War did not end, as others did, with the mitigating words 'or such less penalty -'.	Трибунал может счесть, что он не сделал всего возможного перед лицом врага, а за это кара одна - смерть.
Byng had been shot fifty years before under that Article of War. Absolved on that account, the wisdom of his actions in command of the Sutherland might still be called into question.	Соответствующая статья Свода Законов Военного времени, в отличие от прочих, не заканчивается смягчающими словами "или иному наказанию, по усмотрению трибунала". Пятьдесят лет назад Бинга расстреляли на основании этой самой статьи.
He might be found guilty of errors of judgement in hazarding his ship in a battle against quadruple odds, and be punished by anything from dismissal from the service, which would make him an outcast and a beggar, down to a simple reprimand which would merely wreck his career.	Можно поставить под сомнение разумность его действий. Быть может, его обвинят в том, что он опрометчиво вступил в бой с многократно превосходящим противником. За это могут уволить со службы, обречь на нищету и всеобщее презрение, а могут ограничиться выговором, то есть всего лишь погубить его карьеру.
A court martial was always a hazardous ordeal from which few emerged unscathed - Cochrane, Sydney Smith, half a dozen brilliant captains had suffered damage at the hands of a court martial, and the friendless Captain Hornblower might be the next.	Трибунал - непредсказуемое испытание, из которого мало кто выходил невредимым. Кохрейн, Сидни Смит и еще пяток блестящих капитанов были осуждены, никому не нужный капитан Хорнблауэр может оказаться следующим.
And a court martial was only one of the ordeals that awaited him.	И трибунал - не единственное испытание, которое ему предстоит.
The child must be three months old now; until this moment he had never been able to think clearly about the child - boy or girl, healthy or feeble.	Ребенку уже больше трех месяцев. До этой минуты он не думал о ребенке всерьез - девочка это или мальчик, здоровый или слабенький.
He was torn with anxiety for Maria - and yet, gulping at the pill of reality, he forced himself to admit that he did not want to go back to Maria.	Он тревожился о Марии, однако, если быть до конца честным, сознавал - он не хочет возвращаться к Марии.
He did not want to.	Не хочет.
It had been in mad jealousy of the moment, when he heard of Lady Barbara's marriage to Admiral Leighton, that the child had been conceived.	Их ребенок был зачат под влиянием дикой, сводящей с ума ревности к леди Барбаре, которая тогда как раз вышла замуж за Лейтона.
Maria in England, Marie in France - his conscience was in a turmoil about both of them, and underlying the turmoil was an unregenerate hunger for Lady Barbara which had remained quiescent during his preoccupation but which he knew would grow into an unrelenting ache, an internal cancer, the moment his other troubles ceased, if ever they did.	Мария в Англии, Мари во Франции - совесть укоряла за обеих, и вопреки ее укорам исподволь закипало влечение к леди Барбаре, притихшее в водовороте событий, оно обещало перейти в неутолимую боль, раковую опухоль, стоит другим заботам отпустить - если это хоть когда-нибудь произойдет.
Bush was still babbling away happily beside him at the tiller.	Буш у румпеля заливался соловьем.
Hornblower heard the words, and attached no meaning to them.	Хорнблауэр слышал слова, и не понимал смысла.
"Ha-h'm," he said.	- Кхе-хм, - сказал он.
"Quite so."	- Совершенно верно.