Почему не Эванс?

Бобби отправился туда, несколько недоумевая. Он представить себе не мог, каким образом Фрэнки сумела раньше его оказаться в «Снастях», если только не обрела крылья, а то, что им может интересоваться не только Фрэнки, даже не пришло ему в голову.

Открыв дверь небольшой комнатенки, которую мистер Эскью использовал как свою приватную гостиную, он обнаружил в ней одетую в черное изящную фигурку, сидевшую в кресле с невероятно прямой спиной, – девушку с фотографии.

Бобби изумился настолько, что на мгновение-другое даже потерял дар речи. А потом заметил, что девушка ужасно нервничает.

Небольшие ладони ее дрожали, то сжимаясь, то разжимаясь на ручке кресла. Она казалась слишком взволнованной даже для того, чтобы заговорить, однако большие глаза ее были полны смеси ужаса и мольбы.

– Так это вы? – наконец вымолвил Бобби.

Закрыв за собой дверь, он подошел к столу. Однако девушка по-прежнему молчала – только смотрела на него огромными, насмерть перепуганными глазами. Наконец послышались слова, произнесенные хриплым шепотом:

– Вы сказали… вы сказали, что хотите помочь мне. Быть может, мне не следовало приходить сюда…

Тут Бобби разом обрел и дар речи, и уверенность.

– Не следовало приходить? Ерунда. Вы правильно сделали, что пришли. Конечно, вы должны были прийти. И я сделаю все возможное, чтобы помочь вам. Не бойтесь. Теперь вы в безопасности.

Краски начали возвращаться на лицо девушки. Она отрывисто произнесла:

– Кто вы? Вы не… вы не шофер. То есть вы можете быть шофером, но на самом деле не шофер.

Бобби понял свою гостью, несмотря на хаотичный поток слов, в который она облекла свою мысль.

– В наше время приходится заниматься всем подряд, – пояснил он. – Я служил во флоте. В общем-то, я не шофер, но сейчас это не имеет никакого значения. В любом случае, уверяю вас, вы можете довериться мне и рассказать мне о том, что вас тревожит.

– Вы, наверное, сочтете меня безумной, – пробормотала она. – Вы обязательно решите, что я ненормальная…

– О нет, что вы…

– Да, потому что я вот так вот явилась сюда. Но мне было так страшно… ужасно страшно… – Голос ее умолк, глаза округлились так, словно она увидела нечто ужасное.

Бобби твердой рукой пожал ее пальцы.

– Вот что, все хорошо. И будет впредь хорошо, потому что рядом с вами друг. Вы в безопасности, с вами ничего не случится.

Он ощутил ответное движение ее пальцев.

– Когда прошлой ночью вы появились из лунного света, – проговорила она негромким и торопливым голосом, – это было как сон, как сон об избавлении. Я не знала, кто вы и откуда явились, однако ваше появление дало мне надежду, и я решила найти вас, прийти к вам и все рассказать.

– Правильно, – одобрил намерение Бобби. – Рассказывайте, рассказывайте все.

Девушка вдруг убрала свою руку.

– Если я сделаю это, вы решите, что я безумна, что сошла с ума, пребывая среди остальных обитателей дома.

– Нет, не решу, не решу.

– Это неизбежно, мой рассказ безумен.

– Я знаю, что это не так. Рассказывайте. Прошу вас, рассказывайте.

Она чуть отодвинулась от него, сидя по-прежнему прямо и взирая перед собой.

– Дело вот в чем, – молвила она голосом сухим и хриплым. – Я боюсь, что меня убьют. – Она явно старалась сдерживать себя, однако руки ее дрожали.

– Убьют?

– Да, и в этой уверенности есть какое-то безумие, правда? Похоже… как ее называют… на манию преследования?

– Нет, – возразил Бобби. – В вашем голосе нет никакого безумия, я слышу в нем только страх. Скажите же мне, кто хочет вас убить и почему?

Она умолкла на минуту-другую, лихорадочно сплетая и расплетая пальцы. А затем негромко произнесла:

– Мой муж.

– Ваш муж?

Мысли вдруг забурлили в голове Бобби, и он спросил:

– Кто вы?

На сей раз удивилась она.

– Разве вы не знаете?

– Не имею ни малейшего представления.

– Я Мойра Николсон. Мой муж – доктор Николсон.

– То есть вы – не одна из его больных?

– Больных? О нет! – Лицо ее вдруг помрачнело. – Вы, наверное, думаете, что я говорю так, потому что больная.

– Нет-нет, я вовсе не это имел в виду. – Бобби изо всех сил пытался исправить свою ошибку. – Я не думал ничего подобного. Просто удивился, обнаружив, что вы замужем. Но продолжайте ваш рассказ… вы говорили о том, что муж собирается убить вас.

– Я понимаю, что такие слова безумны. Но это же не так… совсем не так! Я читаю это намерение в его глазах, когда он смотрит на меня. Потом, случались странные вещи… несчастные случаи.

– Несчастные случаи? – резко переспросил Бобби.

– Да. Ох! Я понимаю, что это похоже на истерический припадок, на то, что я все сочиняю…

– Ни в малейшей мере, – заявил Бобби. – Ваши слова абсолютно разумны. Продолжайте. Расскажите об этих несчастных случаях.

– Это были вроде бы случайности. Он подавал назад машину, не заметив меня; хорошо, что я вовремя отпрыгнула… Потом было какое-то зелье не в положенной ему бутылке… Всякие несуразности, в общем. Такие, которые можно счесть за привычные в жизни неожиданности, но они были спланированы. Я знаю это. И знание это изматывает меня – я все время на страже, все время пытаюсь спасти свою жизнь. – Она конвульсивно сглотнула.