Параллельный перевод. Герберт Уэст — реаниматор

He was a loathsome, gorilla-like thing, with abnormally long arms which I could not help calling fore legs, and a face that conjured up thoughts of unspeakable Congo secrets and tom-tom poundings under an eerie moon32.	Это был безобразный, похожий на гориллу детина, с ненормально длинными руками, которые так и подмывало назвать передними лапами, и лицом, вызывающим в памяти неизъяснимые тайны Конго и дробь тамтама под луной.
The body must have looked even worse in life - but the world holds many ugly things.	Должно быть, при жизни его тело казалось еще более отвратительным - в мире существует множество уродливых вещей.
Fear was upon the whole pitiful crowd, for they did not know what the law would exact of them if the affair were not hushed up; and they were grateful when West, in spite of my involuntary shudders, offered to get rid of the thing quietly - for a purpose I knew too well.	Жалкая толпа вокруг оцепенела от страха, никто из присутствующих не знал, какое наказание им грозит по закону, если это дело обнаружится. Поэтому они испытали огромное облегчение, когда Уэст, несмотря на невольно охватившую меня дрожь, предложил потихоньку избавиться от трупа - я слишком хорошо понимал, с какой целью.
There was bright moonlight over the snowless landscape, but we dressed the thing and carried it home between us through the deserted streets and meadows, as we had carried a similar thing one horrible night in Arkham.	Над оголившимися от снега ландшафтом ярко светила луна, но мы, одев мертвеца и подхватив его с обеих сторон под руки, поволокли по безлюдным улицам, как некогда кошмарной ночью в Аркхеме.
We approached the house from the field in the rear, took the specimen in the back door and down the cellar stairs, and prepared it for the usual experiment.	Мы подошли к дому сзади, со стороны пустыря, открыли дверь, спустили труп по лестнице в подвал и подготовили его для обычных опытов.
Our fear of the police was absurdly great, though we had timed our trip to avoid the solitary patrolman of that section.	Хотя мы рассчитали время так, чтобы не столкнуться с патрулем, нас мучил нелепый страх перед полицией.
The result was wearily anticlimactic.	Наши усилия кончились ничем.
Ghastly as our prize appeared, it was wholly unresponsive to every solution we injected in its black arm; solutions prepared from experience with white specimens only33.	Несмотря на устрашающий вид, мертвец не реагировал ни на какие растворы, которые мы вводили в его черную руку, впрочем, растворы эти были приготовлены для белых.
So as the hour grew dangerously near to dawn, we did as we had done with the others - dragged the thing across the meadows to the neck of the woods near the potter's field, and buried it there in the best sort of grave the frozen ground would furnish.	Поэтому с приближением рассвета мы, опасаясь разоблачения, поступили с ним точно так же, как и с другими трупами - оттащили через поле в лес у кладбища и бросили в могилу, наспех вырытую в мерзлой земле.
The grave was not very deep, but fully as good as that of the previous specimen - the thing which had risen of itself and uttered a sound.	Могила была не слишком глубокой, однако ничем не хуже той, которую мы соорудили для его предшественника - того, что уселся на столе и завопил.
In the light of our dark lanterns we carefully covered it with leaves and dead vines, fairly certain that the police would never find it in a forest so dim and dense.	При свете потайных фонарей мы тщательно засыпали могилу листьями и сухими ветвями в полной уверенности, что в темном густом лесу полиции ее не найти.
The next day I was increasingly apprehensive about the police, for a patient brought rumours of a suspected fight and death.	На следующий день я со страхом ждал обыска, так как от пациентов мы узнали, что по городу поползли слухи о подпольном матче, закончившемся смертью одного из боксеров.