Параллельный перевод. Герберт Уэст — реаниматор

It is natural that such a thing as a dead man's scream should give horror, for it is obviously, not a pleasing or ordinary occurrence; but I was used to similar experiences, hence suffered on this occasion only because of a particular circumstance.	Нет ничего удивительного в том, что человек, услышав вопль мертвеца, испытывает страх -событие это не ординарное и не слишком приятное. Однако я уже привык к подобным штукам, и напугали меня чрезвычайные обстоятельства.
And, as I have implied, it was not of the dead man himself that I became afraid.	И, разумеется, не сам мертвец.
Herbert West, whose associate and assistant I was, possessed scientific interests far beyond the usual routine of a village physician.	Интересы Герберта Уэста, коллегой и помощником которого я был, выходили далеко за рамки обычных занятий провинциального врача.
That was why, when establishing his practice in Bolton, he had chosen an isolated house near the potter's field.	Вот почему, начав практиковать в Болтоне, он поселился в стоящем на отшибе доме рядом с кладбищем для бедняков.
Briefly and brutally stated, West's sole absorbing interest was a secret study of the phenomena of life and its cessation, leading toward the reanimation of the dead through injections of an excitant solution.	В сущности, единственной всепоглощающей страстью Уэста было тайное исследование феномена жизни и смерти, а главной целью -оживление мертвецов с помощью возбуждающих растворов.
For this ghastly experimenting it was necessary to have a constant supply of very fresh human bodies; very fresh because even the least decay hopelessly damaged the brain structure, and human because we found that the solution had to be compounded differently for different types of organisms.	Для этих жутких экспериментов постоянно требовались свежие человеческие трупы -очень свежие, потому что даже незначительный распад тканей безнадежно повреждал структуру мозга, и обязательно человеческие, потому что, как выяснилось, для различных биологических видов подходили разные растворы.
Scores of rabbits and guinea-pigs had been killed and treated, but their trail was a blind one.	Мы истребили множество морских свинок и кроликов, но этот путь вел в тупик.
West had never fully succeeded because he had never been able to secure a corpse sufficiently fresh.	Уэсту никак не удавалось добиться полного успеха из-за того, что трупы, с которыми он экспериментировал, были недостаточно свежими.
What he wanted were bodies from which vitality had only just departed; bodies with every cell intact and capable of receiving again the impulse toward that mode of motion called life35.	Ему нужны были тела, из которых жизнь улетучилась совсем недавно, тела с неповрежденными клетками, способные, восприняв внешний импульс, вернуться к форме движения, именуемой жизнью.
There was hope that this second and artificial life might be made perpetual by repetitions of the injection, but we had learned that an ordinary natural life would not respond to the action. To establish the artificial motion, natural life must be extinct - the specimens must be very fresh, but genuinely dead.	Поначалу у нас была надежда, что с помощью регулярных инъекций мы сможем продлевать эту вторую искусственную жизнь вечно, однако со временем мы обнаружили, что наш раствор не действует на живые объекты - искусственно привести в движение можно было только мертвый организм, но безупречно свежий.
The awesome quest had begun when West and I were students at the Miskatonic University Medical School in Arkham, vividly conscious for the first time of the thoroughly mechanical nature of life.	Уэст приступил к своим чудовищным исследованиям в Аркхеме, будучи студентом медицинского факультета Мискатоникского университета. К тому времени он уже не сомневался в том, что жизнь имеет механическую природу.