Особое назначение

Бычков прошел в подсобное помещение магазина, где работали его помощники.

— Что у вас? — спросил он у Ананьева, стоящего на коленях у наружной стены подсобки.

— Поглядите, Виктор Павлович, — передал ему фонарик Ананьев. — Под нижней полкой, сразу не угадаешь!

Бычков лег на живот и только тогда высветил фонариком пролом, выходящий во двор дома.

— Знали, где стену разбирать. — Бычков поднялся, погасил фонарик, отряхнул пыль с колен и живота.

— Думаете, раньше к подсобке присматривались? — засомневался Ананьев. — Вряд ли, Виктор Павлович! Завмаг эта — женщина самостоятельная, посторонних не пустит.

— Грузчики могли сболтнуть... Уборщица... — сказал Чистяков. — Мало ли!

— По размерам пролома — пацан лез, — стоял на своем Ананьев. — А с пацаном какие разговоры?

— И не один лез, — добавил Бычков. — Одному такой погром не учинить. Азарт у одиночки не тот!

— Пьяный был... Ну и крушил все подряд! — не уступал Чистяков.

— Один бутылку водки выпил, и не сморило его, сердечного — покачал головой Бычков. — Что-то я таких среди нашего пацанья не знаю. А лезли мальчишки — это ясно.

Бычков опять присел на корточки, посветил фонариком, долго присматривался к пролому, встал, размял в пальцах папиросу и задумчиво сказал:

— Уж больно аккуратный проломчик. Как по чертежу.

Сунул папиросу в рот, похлопал себя по карману, ища спички, так и не закурив, обернулся к сотрудникам:

— Пошли-ка во двор.

Высокое крыльцо прикрывало пролом снаружи, и был он такой правильной формы, что принять его можно было за продушину для вентиляции, которую не успели закрыть решеткой.

— По кирпичику вынимали, — осматривает пролом Ананьев. — Вроде ломиком и не трогали. Похоже — опять химия. Как думаете, Виктор Павлович?

Бычков пожевал мундштук все еще не зажженной папиросы и ничего не ответил. Ананьев собрал с земли известковую крошку и ссыпал ее в конверт.

— Осторожней! — заметил Чистяков. — Следы не затопчи.

— Где они, следы-то? — усмехнулся Ананьев. — Каша! Как нарочно, на одном месте топтались.

— Обувь какая? — спросил Бычков. — Размер?

— Сапоги вроде... И ботинки... — присматривался Ананьев. — Мальчишки, Виктор Павлович! Точно!

— Запросите Славянку, кто из воспитанников в бегах, — распорядился Бычков. — А лучше самим съездить.

— Сделаем, — кивнул Чистяков. — Если химия, то без Полетайки не обошлось!

— На Полетайку не похоже, — возразил Ананьев. — У него все в ажуре, без передвижки, а тут вон какое шкодство! Порядочный вор себе такого не позволит. Больше напакостили, чем взяли. Как будто только для этого и лезли! Назло, что ли? А кому?

— Поживем — увидим. — Бычков чиркнул спичкой и раскурил наконец свою измочаленную папиросу. — Поехали!

— В управление? — спросил Чистяков.

— На Загородный, девять, — сказал Бычков. — Петр Логвинович звонил. Там сегодня ночью тоже магазин подломали.

— Таким же способом?! — вскинулся Ананьев.

— То-то и оно... — вздохнул Бычков.

— Может, взросляк орудовал? — с надеждой спросил Чистяков.

— По размерам пропила — малолетки, — покачал головой Бычков.

— Дела! — помрачнел Ананьев.

— И все на нашу голову! — невесело усмехнулся Бычков. — Давайте в машину!..

В магазине на Загородном подвальную стенку не разбирали. В этом не было никакой нужды: подвал не запирался. Дом был большой, выходил на две улицы, и в одном из дворов, в углу, оперативники обнаружили вход в подвал. Обитая железом дверь болталась на одной ржавой петле, за дверью громоздились полуразбитые ящики, валялось какое-то тряпье, лежал матрас с торчащими наружу пружинами. Надо было пробраться через все завалы, пройти подвальными закоулками из конца в конец дома, чтобы оказаться в той его части, где располагались помещения магазина.

— Как будто бы здесь... — Бычков повел фонариком вокруг, осветил сплетение проводов и труб на стенах подвала, направил луч вниз, себе под ноги, заметил втоптанные в землю опилки, рядом поставленные друг на друга ящики, поднял руку с фонариком и увидел пропил в полу магазина. — Вот он!.. Примерься-ка, Саша!

Худенький Чистяков встал на ящики, повел плечами, пытаясь винтом проскользнуть внутрь магазина, и, обернувшись к Бычкову, сказал:

— Пацан лазил.

— Ясно, — кивнул Бычков и спросил у Ананьева: — Следов никаких?

— Пока не вижу, — ответил Ананьев, высвечивая фонариком пол и стены.

— Собаку сюда! — приказал Бычков.

— Федя!.. — крикнул в темноту Чистяков. — Собаку!

Показался проводник с крупной овчаркой на поводке.

— След, Анчар! — скомандовал проводник. — След!..

Овчарка принюхалась к полу в подвале и чихнула.

— Будь здорова! — сказал Бычков. — Уводи собаку, Федор. Бесполезно!

— Какая же полезность, если все кругом нюхательным табаком обсыпано! — обиделся за Анчара проводник.

— Да я же не в укор, чудак-человек! — засмеялся Бычков. — В магазине тоже чихала?

— Там стекла битого на полу горы и духами разит! — пробурчал проводник. — Что за мода у жуликов пошла — посуду грохать и одеколоном поливать! Непотребство какое-то!