Награда

— Бежать надо из этих мест, — поразмыслив и немного остыв, сказал Ванька-калмыковец.

Апа вошел, поставил на стол чашку с сохатиной.

— Вы потише говорите, услыхать могут, — с дрожью в голосе предупредил он.

— Трусишь, чертов старик! — захохотал бандит. — Апа, а где твоя молодая жена? Помнится мне, была у тебя такая, молоденькая. Живут же люди! А ну, позови ее.

— Ушла жена... — пробормотал Апа сердито.

— Подожди, и эта уйдет. Большевики еще тебе покажут кузькину мать и Чжану покажут!

— Я мирный человек, — скромно сказал Чжан, погладив тонкие усы..

— Все мы мирные... — скривился в усмешке Ванька-калмыковец. — Пейте ханжу, черти!

Устав стоять, Сайла шевельнулась. Одна из шуб упала на пол. Сайла замерла. Теперь ее обнаружат.

— Кто там у тебя? — с беспокойством взглянув в угол, крикнул Ванька-калмыковец и потянулся за наганом.

— Никого нет, — заверил Апа. Он подбежал к одежде, ощупал ее руками. Калмыковец следил за ним. — Никого, — повторил Апа.

— Нервы, — промолвил насмешливо Чжан.

— Посидел бы в тайге. Нервы... — огрызнулся Ванька-калмыковец.

— Надолго в стойбище к нам? — осведомился Чжан, оставив чашку с ханьшином.

— Сегодня уйду. Ждать, когда за глотку возьмут?

— Уходить надо, — согласился Чжан. И добавил вкрадчиво, но властно: — Неплохо бы рассчитаться, дорогой мой.

— Что, я тебе много должен, Чжан? По-моему, я тебе уже вносил по векселям?

— Новые будут. Потом — проценты...

— А ты меня не боишься, Чжан? — дерзко спросил Ванька-калмыковец.

— Не боюсь, дорогой друг. Я тебе еще буду нужен.

— Так... что же ты хочешь?

— Доктор долго живет... Петр Щука... Очень долго...

— Ладно. Когда?

— Решай сам.

— Решено! Сегодня. Эх вы, твари! Сами-то... Мерзавцы все! — Ванька-калмыковец шумно поднялся с кана.

— Зачем торопиться? — чего-то испугался Апа.

Сайла не поняла, о чем шла речь, но почувствовала какую-то опасность. Эти люди собираются совершить что-то страшное. Что?..

— Если хочешь жить хорошо, надо иметь немного решительности, дорогой Апа, — заметил Чжан. — У тебя ушла жена? Кто в этом виноват?

— Останешься с собаками. Заместо жен-то — собачки, — захохотал Ванька-калмыковец. И резко оборвал смех. — Ладно, погостил! Мне еще на левый берег надо затемно добраться. Апа, я ружье у тебя прихвачу. Чем заряжено?

Апа дрожащими руками снял со стены ружье. Он снова прошел близко около Сайлы, даже надавил плечом на одежду. Глухо стукнул прикладом. Ванька-калмыковец удовлетворенно крякнул.

Сайла терялась в догадках: что замышляют эти злые люди? Уж конечно, не на медведя пойдет Ванька.

Калмыковец начал одеваться. Апа суетился, набивал походную сумку бандита продуктами.

— Ханьшина дай бутылку, — распорядился Ванька-калмыковец. — Водой разводишь водку, Чжан? Хотя бы меня не обманывал, морда!

— Ханьшин настоящий, мой друг. А если чуть с водой, то не моя вина. Не я его приготовляю, ханьшин китайский.

На пороге, нахлобучивая шапку, Ванька-калмыковец спросил:

— Щуки в стойбище нет? А тот... приехал?

— Приехал, сам видел, — заискивающе сказал Апа.

Сердце Сайлы кольнула догадка: «Кто приехал? Матвей только что приехал из далекого стойбища. Его убить хотят!.. Надо бежать, немедленно сообщить доктору, но те трое еще рядом».

Дверь скрипнула, заговорщики вышли. Нет, кто-то дышит рядом. По бормотанию Сайла узнала Апу. Минуты казались ей вечностью. Она вдруг ясно представила, как калмыковец крадется к окну доктора, как наводит дуло на тень головы Матвея Алексеевича, склонившегося над книгой...

Апа вышел, захлопнув дверь. Переждав несколько секунд, Сайла выбежала вслед и, не разбирая дороги, помчалась к фанзе Мартыненко. Только бы успеть, только бы успеть!.. Нет, не успела. В темноте грянули выстрелы. Задыхаясь, Сайла продолжала бежать.

Матвей Алексеевич не подозревал о готовящемся покушении. В его фанзе ярко горел огонь. В гости пришли Мария, Аня, Кирилка. Аня с увлечением рассказывала о программе предстоящего праздника.

В это время резко, как звук бича, за стеной раздался выстрел. Осколки стекла посыпались на стол. Вскрикнули испуганные женщины.

Кирилка кошкой бросился к стене, схватил берданку и выскочил на улицу. Все произошло так быстро, что, когда обитатели фанзы пришли в себя, только открытая настежь дверь и разбитое стекло напоминали о случившемся. К счастью, пуля никого не задела. То ли плохо целился убийца, то ли руки дрожали от выпитого ханыпина.

В дверях появилась Сайла с перекошенным от ужаса лицом.

— Матвей!.. Ванька... убить хочет!.. — крикнула она, протягивая руки, и упала как подкошенная.

Матвей Алексеевич выбежал на улицу. При неверном свете луны он заметил вдали человека.

— Кирилка, назад! — крикнул Матвей Алексеевич, боясь, что бандит его подстрелит. Но Кирилка не обратил внимания на зов.

Мела поземка, и скоро Кирилка потерял след. Наугад сделал несколько выстрелов. Потом бродил вокруг стойбища, стараясь обнаружить убийцу, но тот как провалился. Кирилка нашел только рукавицы, брошенные неподалеку от фанзы. «Без рукавиц далеко не уйдет, поморозит руки, — думал Кирилка. — Ах, собака, в доктора стрелял! Ну, от нас не уйдет, все равно отыщем».