Мертвый лед

— Я больше Никки и к тому же веркрыса, как и ты. Почему ты ищешь любовников за пределами родера? — спросил Дино.

— У меня нет времени на любовников. Мне просто нужен постельный приятель, — ответила она.

— Ладно, — согласился Дино. — Но вопрос все еще открыт. Почему ты ищешь самого большого и опасного постельного приятеля не среди крыс?

Лита покачала головой.

— Ты просто от природы крупный, а Никки сплошь мускулы — именно это мне и нравится.

— То есть если я еще подкачаюсь, то уже сгожусь на постельного приятеля?

Она посмотрела на него, по-настоящему посмотрела. Он, может, и не лакомый кусочек для нее, зато входил в круг доверия многих важных персон, в том числе и их короля Рафаэля.

— Прости, Дино, но мускулы не сделают тебя таким же крутым, как Никки.

Дино оглянулся на упомянутого мужчину.

— Кажется, я оскорблен.

Ники ухмыльнулся и закатил свой глаз. Когда я смогла увидеть все его лицо, глаз которого там не было, попытался закатиться вместе с другим. Это было похоже на мышечную память.

— Не мной, — сказал он.

Дино развернулся к Лите.

— Так ты действительно любишь крутых парней?

Она кивнула, улыбаясь.

— Чем больше и круче твой любовник, тем в большей ты безопасности, — сказала Келли.

— Я могу о себе позаботиться, — сказала Лита.

— Нет, не можешь, как и я. Мы можем убить их, но, когда ввязываешься в одну битву за другой, размер и выносливость имеют значение. Ненавижу это, чертовски ненавижу, но Магда каждый раз дает мне понять, что я недостаточно большая даже для женщины. Руки у нее длиннее, поэтому она прорывается сквозь мои блоки быстрее, чем я могу до нее добраться, — тяжело сглотнув, сказала Келли и начала еле-еле раскачиваться.

— Как сильно ты ранена? — спросил Никки.

— Я не показываю свою слабость. Я львица. Я сильная. Я… — она медленно опустилась на колени, охватив себя рукой. Я хотела помочь ей, но она отрезала: — НЕТ!

— Келли, мне жаль, ты должна была рассказать об этом, — не зная, что делать, я опустилась на колени возле нее.

— Ты ничего не можешь сделать, Анита. Я слабая, тебе этого не изменить.

— Ты не слабая, — возразила я.

— Слабая.

— Келли, ты не права, — сказала я. — Ты сильная.

— Недостаточно, — ее глаза блестели от непролитых слез, которые она пыталась сдержать.

Я потянулась к ней, но не дотронулась. Мне хотелось поддержать ее, сказать, что я сожалею, что все будет хорошо, но она не нуждалась в фальшивых утешениях. Если нет никакой лазейки в львиной культуре, Келли проиграет Магде, если конечно та не пострадает настолько, чтобы отказаться от боя.

Келли задрожала. Я была почти уверена, что не от холода подземелья, а от шока, но все равно сняла свой пиджак и накинула ей на плечи, вопреки ее протестам.

— Возьми его. Это меньшее что я могу сделать.

Она посмотрела на меня, задерживая взгляд на моих руках.

— Как ты можешь носить платья и блузки, не скрывающие шрамы? Это же свидетельство твоего проигрыша, твоей слабости. Лев никогда себе этого не позволит, — сказала Келли.

Я опустила взгляд на свои голые руки и словно впервые по-настоящему посмотрела на них, в каком-то смысле так и есть. Я давно уже не пыталась скрывать шрамы, полученные во время работы. Сплошь рубцовая ткань на сгибе левой руки, где вампир вгрызался в нее, он конечно не мог есть твердую пищу, зато мог причинить боль. Крестообразный шрам от ожога на предплечье теперь слегка перекосили следы от когтей, поранившей меня ведьмы-оборотня. Ее маленький мини-ковен убивал ликантропов в их полной звериной форме, а затем, с помощью черной магии, создавал заговоренные пояса, чтобы перекидываться в этих животных по своей воле и не быть при этом привязанным к луне. У меня были среди друзей ведьмы-викканки, и они были милыми и высоконравственными людьми, но в каждой религиозной группе есть люди, которые вызывают желание сказать: «Я не с ними», — или даже: «Они зло». Чуть выше остался блестящий шрам от пулевого ранения еще с того времени, когда я не обладала силой Жан-Клода, чтобы исцелиться от обычной пули. Блузка скрывала шрам от рваной раны на спине, где человек-слуга вампира пытался пронзить меня моим же сломанным деревянным колом. В те времена я еще пронзала вампиров кольями не только при казне в морге, дробовики сильно облегчили эту работу. На заднице тонкий след шрамов от когтей верлеопарда, он пытался изнасиловать меня и снять в снафф-фильме. Я скользнула взглядом по своему мускулистому, покрытому шрамами телу.

— Я не проиграла ни в одном из этих боев. Я во всех выиграла. Каждый, кто причинил мне вред, мертв. Я убила их всех. Я считаю, шрамы демонстрируют то, насколько я опасна, — улыбнулась я ей и получила слабую улыбку в ответ.

— Ты одеваешься так, словно шрамы тебя вообще не волнуют, — сказала Лита.

— Не волнуют, — пожала плечами я.

— Меня бы беспокоили, — сказала она.

— Ты к этому привыкаешь, — заметила я.

— То есть в моем возрасте ты так не думала?

«В моем возрасте?» — про себя повторила я. Мне тридцать один, а ей только двадцать один, так что верно подмечено. Я обдумала это.