Магия вычитания лишнего. Как упростить себе жизнь, убрав из нее ненужную информацию, привычки и обязательства

Это была беспрецедентная цель для Соединенных Штатов, как и для любой другой страны. Трумэн заявлял, что одним из способов предотвращения будущих конфликтов является забота о людях за пределами национальных границ. Наверное, Мими понравилось, как это прозвучало. Ей, безусловно, были небезразличны вообще все люди. К тому же всего семь лет назад она потеряла жениха. Ее муж работал в оборонной промышленности, и не успеет она оглянуться, как ее сыновья будут подлежать призыву.

Когда Трумэн озвучил эту новую цель на крупнейшей мировой арене, в обществе не было единого мнения о том, как ее достичь. Как нам «облегчить бремя свободных народов мира»? Он рассказал чуть подробнее о том, как, по его мнению, это будет происходить: Соединенные Штаты будут содействовать свободным народам в том, предоставляя «больше еды, больше одежды, больше материалов для строительства жилья и больше производственных мощностей», а те будут помогать себе сами.

Для такого рода заявлений есть красивое название. Этот риторический инструмент, один из старейших, называется анафорой. Анафора создается путем повторения одного и того же слова или фразы в начале нескольких предложений подряд для выразительности. Уитмен использовал анафору, чтобы подчеркнуть множество в «Песне о себе»:

Ты думал, что тысяча акров – это много?
Ты думал, что земля – это много?
Ты так долго учился читать?
Ты с гордостью думал, что тебе удалось добраться до смысла поэм?[17]

Повторяя слово «ты», Уитмен привлекает внимание к личности читателя. Повторяя слово «больше» и употребляя прилагательные в сравнительной степени, Трумэн подчеркивает добавление.

Анафора Трумэна о большем сигнализировала о послевоенных целях Соединенных Штатов. Он продолжил: «Рост производства – ключ к процветанию и миру».

В то время нельзя было больше польстить социальной цели. Именно благодаря увеличению производства муж и сыновья моей бабушки смогли избежать участи ее жениха.

Оглядываясь назад, легко упустить из виду значение призыва Трумэна «о большем для всех». Однако помните, что на протяжении всей истории большинство достойных граждан – будь то на Пузатом холме, в Риме или Кобе – не занимались приумножением богатства. Предприимчивые торговцы и купцы иногда даже становились изгоями общества или того хуже. (Просто посмотрите, как представлены в Библии ростовщики.) Конечно, тогда были и олигархи, и феодалы, и иконы излишества, такие как Нерон или Мария Антуанетта. Но большинство людей не стремились к экономическому процветанию.

Показанное по телевидению послание Трумэна стало переломным моментом для идеи, которая набирала обороты с 1700-х годов, когда экономист и философ Адам Смит назвал рост самым справедливым способом улучшить положение как можно большего числа людей. Без экономического роста у большинства людей не было шанса удовлетворить естественное, по мнению Смита, желание улучшить свою жизнь: ни у рабочих, которые делали высушенные солнцем кирпичи в Месопотамии, ни у еврейских заключенных, которых заставляли строить Колизей в Риме, ни у рабов, добывавших камни для памятника Вашингтону.

К 1949 году реальность укрепила идеи Смита о большем. Даже несмотря на спады, связанные с мировыми войнами, экономический рост, вызванный промышленной революцией, повысил уровень жизни многих людей. В то же время масштабные программы, провозглашавшие аналогичную цель, но призванные помочь людям путем сдерживания роста, обернулись впечатляющими неудачами. Во время Великой депрессии, которая предшествовала Второй мировой войне, фермерам платили за то, чтобы они не собирали хлопок и не везли на рынок зарезанных свиней. Была надежда, что сокращение предложения приведет к росту цен.

Не повезло. Депрессия только набирала обороты. В самый разгар кризиса каждый четвертый трудоспособный человек в Соединенных Штатах был безработным, национальный доход сократился вдвое, повсеместно ощущалась нехватка продовольствия, зря только тратили свиней. Мими уже тогда считала себя везучей, делила обувь и еду со своей сестрой-близняшкой. В других странах мира дела обстояли не лучше, что открыло дорогу нацистам и другим фашистам.

Провалившиеся антикризисные программы во время Великой депрессии стали пищей для экономиста Джона Мейнарда Кейнса, который, опираясь на идеи Смита, опровергал устоявшееся представление о том, что приумножение богатства аморально. Кейнс утверждал, что индивидуальное потребление – путь к коллективному процветанию. Если больше людей будут покупать обувь, то компании производителей будут расти, чтобы удовлетворить этот спрос, что создает более высоко оплачиваемые рабочие места для большего числа людей, а значит, у большего числа людей будет больше денег, чтобы потратить их на обувь, и так далее.