Лицо под чёрным капюшоном

– Я тогда сказал, что она дома. Но её не было дома. Я лежал в больнице и думал, что она дома. – Он еле-еле говорил, повторяя одно и то же по десять раз. – А она была у жениха в Нижневерске. Там столько всего случилось, оказывается… А я в больнице пролежал и ничего не знал. А она не рассказывала, берегла моё сердце. А сегодня меня выписали, Леночка позвонила и всё рассказала. На неё ведь напали, чуть не убили… Её жених забрал. И сейчас она с ним. У них всё хорошо.

– Да, я уже поняла, – произнесла я холодно.

– Вы не звоните ей больше. Она знать вас не хочет. Это всё по вашей вине. Вы хоть понимаете, что её могли убить?!

– По моей вине?!.

– Я понял, кто вы. И я прошу вас больше не звонить. Вы ведь Неда?

Имя клокотнуло в мозгу.

– Неда?.. – обалдела я.

– Так вот, Неда. Больше не звоните. Лена в этом участия больше не принимает.

– В чём в-в-в этом?..

– Вы знаете, в чём!

И разъярённый дед бросил трубку, оставив меня в замешательстве.

Да что всё это значит, чёрт возьми? При чём здесь Неда?..

Задумавшись, я полезла в сумку за платком, чтобы вытереть пот с лица, и только через минуту заметила, что вытираю его не платком, а листком бумаги.

С телефоном Инессы.

Пребывая в каком-то дурмане, я смутно поняла, что автобус доехал до конечной остановки. Сквозь тот же дурман меня выводили из него. Я чуть не оставила на сиденье сумку. Я беззвучно уронила с колен телефон и заторможенно подняла. Я видела удивлённое лицо кондукторши и её шевелящийся рот, но не слышала слов.

Я куда-то брела, между фонарей и палаток, вдоль магазинов и домов, мимо готической церкви на обрыве и памятника какому-то герою на постаменте, то по зелёной траве, то по шершавому асфальту.

И только на скамейке у реки, когда я сидела там уже неизвестно сколько, до меня, наконец, дошло. Разрозненные кусочки картины начали соединяться в одну стройную мозаику. Бормотание Гульнары:

«Загорела, похудела…»

А ведь я нисколько не похудела!

«Алина и Неда сразу после тебя уехали…»

Но они уехали не сразу!

«Расстались-то вы нехорошо… Со скандалом…»

Но никакого скандала не было!

Гульнара говорила не обо мне.

Номер телефона и адрес нотариуса в моих джинсах – в тех самых, которые оставались в квартире опекунов и которые я забрала, когда приезжала за паспортом…

Оставленный Недой ключ от квартиры…

Не для меня.

И мне, наконец, открылась простая и ясная истина.

Никакого наследства Лены никогда не существовало.

Всегда, с самого начала, было только моё.

И теперь Лена, наконец, с Максом.

Лена, неотличимая от меня.

Лена, которая согласилась.

С моим паспортом.

А я им мешаю. И от меня надо избавиться как можно быстрее.

Пока я не добралась до настоящего нотариуса, рыжего и толстого.

Скорее, скорее, скорее к нему!!!

Я вскочила со скамейки, будто кто-то толкнул меня в спину.

…Снова автобус, пересадка в центре, повороты, переулки, арки и тупики в поисках нужного здания…

И вот, наконец, я стою у светофора. Офис, на который любезно указали прохожие, прямо передо мной через дорогу. Я даже различаю буквы на золотой блестящей табличке: «Нотариальная контора». Сейчас загорится зелёный, я пройду по «зебре» и через несколько секунд окажусь возле заветной двери.

Загорелся зелёный, а я осталась стоять на месте.

Провожая взглядом знакомую фигуру и знакомый профиль человека, входящего в дверь офиса.

Но не толстого и не рыжего человека.

А стройного и светловолосого.

Ибо это были фигура и профиль Ильи Донникова.

Глава двадцать восьмая

Звякнуло смс.

Я тупо уставилась в телефон. Баланс, что ли, на нуле?..

Разум отказывался функционировать. Череда потрясений прямо-таки подкосила его.

«Набережная реки Булавки, 7, отель «Сова», номер 909, прямо сейчас.

Ты узнаешь всё.

Поверь мне и не бойся».

И подпись, от которой я прислонилась к светофорному столбу и обняла его, как пьяная.

«Константин Зимин».

О, вот кого давно не было-то!

И он уже пишет мне, а не Лене, и знает мой секретный телефон…

«Ты узнаешь всё».

Я, кажется, догадываюсь, в какой структуре он работает…

Пришлось, вздохнув, достать сувертан. Мне уж казалось, что после признания Инессы с ним покончено, однако я явно поторопилась с выводами. Справиться с галереей стрессов без него пока не получается.

«Сохранить видео?» – неожиданно спросил телефон.

«Сохранить» – нажала я, не без труда вспомнив, что за видео имеется в виду. Карабкающаяся по стволу белка. Пусть останется на память.

Держа таблетку под языком, я плюхнула сотовый в сумку и отошла от конторы Петрищева на безопасное расстояние, чтобы меня нельзя было разглядеть из окна.

Как и следовало ожидать, пока разум дремал, бразды правления взяла на себя безбашенность.

«А, была не была! – решила я отчаянно. – Еду на Набережную Булавки! Название-то какое забавное…»