Крепость во тьме

Свале и Скёль обнаружили, что путь им преграждает черный всадник на черном коне – вождь оскореев. Доспехи его сильно помялись, конь был ранен в десятке мест, но оба были живы и очень злы. Из ноздрей коня шел дым, а глаза короля оскореев сверкали, словно раскаленные докрасна угли, сквозь щели в забрале.

Пленники закричали и бросились назад в пещеру.

Скёль крепче сжал копье и приготовился к бою.

Свале хотел убежать, но увидел, что от входа в пещеру на него смотрит Фригга. Он не мог сбежать у нее на глазах. Повернувшись, он взял меч на изготовку.

Их враг вытащил громадный черный клинок. Вдоль его края мерцал кровавый огонь. Они поняли, что король драконов убит.

Серебро и железо. Даже властелин магии оскореев не мог противостоять их сочетанию. Старый меч Свале звенел и дрожал под ударами врага, но разбил черный проклятый клинок. Осколки его разлетелись по горному склону, зажигая в местах, где падали, маленькие костры. Скёль нанес удар копьем, которое прошло сквозь щель в помятой черной броне. Повелитель оскореев взревел и схватился за бок. Гром и молния разорвали ночь, и внезапно хлынул сильный дождь. Огромный черный конь встал на дыбы, заржал и галопом устремился в небо, оставляя за собой огненный след и унося хозяина под защиту ледяного замка под полночным солнцем.

Продолжал громыхать гром, сверкали молнии. Дождь погасил пламя на Громовой горе.

Свале и Скёль рассмеялись и обнялись, поздравляя друг друга за собственную смелость, и оба тихо признались, что лгали, а на самом деле перепугались до смерти. Между ними словно возникли братские узы, позволившие разделить страх.

Затем они крикнули бывшим пленникам, что можно выходить, и Скёль повел их домой.

Свале Скар вернулся в Альстахауг другим человеком. Соседи не хотели верить в его рассказ, но ничего не могли поделать. Он больше не причинял никому беспокойства, не напивался, не хвастался, не третировал семью. Казалось, что, пережив подобное приключение, он научился ценить то, что было по-настоящему ценным.

На новые приключения он не отваживался, хотя больше не боялся Темного леса. Он стал спокойным человеком и мудрым старостой и каждый год отправлялся к горе Хифьелл, где к нему присоединялся Скёль, и они путешествовали к каменной пирамиде, которую тайный народ сложил для Айньяра и Фреки. После великой битвы в небе в ту ночь, когда Свале и Скёль побывали на Громовой горе, хульдре нашли старика и пса таинственным образом убитыми в лесу.

Лишь Свале, Скёль и, возможно, мудрецы-хульдре подозревали, кем на самом деле были Айньяр и Фреки.

Никогда больше ужасное воинство не совершало набегов на горы и долины Трёнделага. Хотя старики говорят, будто до сих пор можно услышать дьявольский грохот огненных копыт и песнь зловещих рогов, доносящиеся со снежных полей и ледников на далеком севере. Говорят, что, когда в небе пляшет северное сияние, король оскореев вспоминает прошлое и дышит огнем.

В погоне за призраком

Этот рассказ был опубликован в майском номере журнала «The Magazine of Fantasy & Science Fiction» за 1978 год. Он был первым в серии коротких повестей о команде «Дракона-мстителя». В свое время я пытался объединить их в роман, но на него не нашлось издателя. Рассказ был хорошо принят критикой и собрал ряд рекомендаций на премию Небьюла.

I

Казалось, мы провели на борту «Дракона-мстителя» вечность, мчась безумным галопом вдоль побережья от Симбаллавейна до Огненных Языков. Мы смотрели на сушу со страстью жеребцов, глядящих на кобылиц из-за двенадцатифутовой изгороди. Но наша преграда была далеко не столь видимой и заключалась исключительно в воле Колгрейва.

– В следующий раз, как придем в Портсмут, пойду в «Небесные облака», – сказал Маленький Мика, склонившись над иглой. Он постоянно занимался тем, что чинил паруса. – Самый лучший бордель на побережье. Лучшие цыпочки. Пусть думают, будто явился сам старый бог-Козел. – Он рассмеялся.

Для Маленького Мики это была тема номер один – как и для большинства из нас. Я никогда не встречал моряка, который не был бы пьян или озабочен сверх меры. Стоило ему ступить на сушу – и он становился и тем и другим одновременно.

– Такой коротышка, как ты, не удовлетворит и старушку-карлика, – заметил Умник, как обычно выглядывая из-за книги.

Они уже некоторое время обменивались оскорблениями – больше заняться все равно было нечем. Мы шли по ровному ветру.