Крепость во тьме

Умник не поднимал взгляда от книги, которую мы забрали с даймиельского двухмачтовика несколько месяцев назад. Скоро мы должны были захватить еще один корабль – возможно, Тот Самый. Я надеялся и молился. Колгрейв поклялся, что останется в море, пока не найдет его. Наши запасы подходили к концу. Хлеб полностью заплесневел, в солонине, отсыревшей во время недавнего шторма, завелись личинки. У нас не было фруктов, чтобы бороться с цингой, и остался последний бочонок грога. На одном паршивом бочонке грога долго не протянешь.

Мне не хватало духу, чтобы прямо сейчас напасть на берег, как бы ни хотелось почувствовать под ногами твердую почву и траву. Мы были в полудюжине лиг к северу от Кровавого мыса, у побережья Итаскии. Именно на эти берега обычно устраивали набеги тролледингцы, и сейчас был самый сезон. Береговая охрана наверняка сию минуту изучала нас холодным жестким взглядом.

– Вижу парус!

Команда поспешно освободила палубу. Я посмотрел вверх. В «вороньем гнезде», как обычно, сидел Худой Тор, наш боцман, столь же безумный, как и сам Старик.

Колгрейв гордой походкой вышел из каюты. Как всегда, он вооружился и оделся так, словно собирался выступить в суде. Крик боцмана, словно заклинание чародея, вызвал его на верхнюю палубу.

– Где?

Он не собирался спускаться, пока мы не захватим корабль. Или пока тот основательно не потреплет нас. Но такое случалось редко.

Я всмотрелся в море. За Кровавым мысом всегда бывали шквалы, и сегодняшний день не исключение, хотя шторм вел себя робко, лежа на горизонте, вместо того чтобы охватывать побережье. Корабли-добыча любили нырять в шторм, чтобы сбежать. Каменистый берег давал не больше надежды, чем возможная гибель среди обломков и грохочущих волн.

– Прямо по носу! – крикнул Тор. – Он обходит мыс и поворачивает к берегу!

– Ах-ха-ха-ха! – прорычал Старик, хлопнув себя по здоровому бедру.

Лицо его изувечил огонь, и вся левая сторона тела представляла собой гротескную массу рубцовой ткани. На левой скуле виднелся участок обнаженной кости размером в квадратный дюйм.

– Он у нас в руках. Он был у нас в руках еще до того, как мы его увидели.

Кровавый мыс представлял собой длинный, иззубренный и бесплодный каменный палец, торчавший в океане поперек холодного северного и теплого южного течений. Если корабль действительно обходил мыс, сворачивая к берегу, он наверняка был обречен. Дул сильный обратный ветер, и пришлось бы переложить паруса, чтобы совершить маневр, а на это требовалось время.

– Право руля на один румб! – рявкнул Колгрейв рулевому.

Ток, наш первый помощник, освободившийся в итоге от вахты, пожал плечами и пошел взглянуть на Хенгиса и Толстяка Поппо, которые сбросили лот.

– Восемь узлов, – объявил он мгновение спустя.

Старик посмотрел на паруса, но те были развернуты до предела. При подобном ветре мы могли мчаться во весь опор, надеясь поймать кого-нибудь зазевавшегося.

– Они нас увидели, – крикнул Тор. – Начинают сворачивать. О! Трехмачтовый; судя по оснастке – каравелла.

Наш корабль тоже был каравеллой – приземистое пузатое судно с высокими носом и кормой.

Лицо Старика прояснилось, даже просияло. Корабль, за которым мы охотились, был каравеллой. Возможно, это – Тот Самый.

Так мы называли его на «Драконе-мстителе». Никто не знал его настоящего имени, хотя у него было и несколько, данных другими моряками. «Корабль-призрак». «Адский корабль». «Фантом-грабитель». И тому подобные.

– Какие у них цвета? – спросил Колгрейв.

Тор не ответил. Мы еще не настолько приблизились. Колгрейв понял и больше не спрашивал.

Я понятия не имел, настоящий это призрак или нет. Легенда о нем ходила по западному побережью чуть ли не с начала мореплавания, меняясь в соответствии с эпохой. В ней рассказывалось о корабле-призраке с командой из мертвецов, обреченных вечно скитаться по морям. Им приходилось пиратствовать, не имея возможности когда-либо ступить на сушу, увидеть рай или ад, пока они не искупят вину за особо чудовищные преступления. В чем состояли их грехи, никто не знал.

Мы долго охотились за ним, тоже пиратствуя в процессе поисков. Мы знали, что когда-нибудь его найдем. Колгрейв был слишком упрям, чтобы отказаться от своей затеи, пока не сведет старые счеты. Или пока мы, как и команды многих встретивших его кораблей, не пойдем на корм рыбам, а он не отправится за очередной жертвой.

В число обид Старика входил пожар, изуродовавший лицо, иссушивший левую руку и сделавший его навсегда хромым, отчего он постоянно раскачивался при ходьбе, словно тяжелый галеон при сильном волнении. Призрак, как и многие пираты, всегда сжигал свою добычу, покончив с ней. Колгрейву каким-то образом удалось выжить.

Вся его семья, однако, пошла ко дну вместе с кораблем.

Капитан, судя по всему, был богатым человеком. Поклявшись, что найдет Тот Самый корабль, он купил «Дракона-мстителя». По крайней мере, так нам сказали.

Никто из нас не знал, каким образом он сумел разбогатеть. Все, что нам было о нем известно, – у него ужасный характер, он компенсирует уродство богатыми одеяниями, он гений среди пиратов, и он полностью безумен.