Клятва мстителя

Потом взяла с блюда кусок лепешки.

– Кора сосны, что никогда не спит. Вкусите мудрость Леса.

Когда подошел черед Торака, он спрятал кусочек лепешки в рукав и только сделал вид, будто отпил из чаши, потом осторожно, чтобы никто не увидел, протянул руку и почувствовал, как дует из-под шкуры, которая занавешивала вход в укрытие.

Дюррайн обвела взглядом всех сидевших в укрытии.

Торак замер.

Дюррайн начала трясти трещотки в ритме галопа.

– Лес, ты видишь все, – нараспев говорила она. – Ты знаешь все. Без тебя ни одна ласточка не пролетит и ни одна летучая мышь не вздохнет. Услышь нас.

– Услышь нас, – эхом отозвались все Олени в укрытии.

– Положи конец вражде между племенами. Верни Дух в свои священные долины, – говорила Дюррайн.

Трещотки все отбивали и отбивали ритм галопа, а Дюррайн наблюдала за людьми из своего племени. Наступила полночь, время потекло дальше. Торак уже начал терять надежду, и тут Дюррайн, не меняя ритма трещоток, набросила на лицо капюшон, и все в укрытии последовали ее примеру.

Пока Благородные Олени под стук трещоток все глубже погружались в транс, Торак пододвигался ближе к выходу из укрытия. Мужчины по обе стороны от него не могли видеть из-под своих капюшонов, как Торак выскальзывает из укрытия.

Выбравшись наружу, он взял оставленное оружие и пошел по следу.

Очень скоро к нему присоединились Рип и Рек. Вороны были рады воссоединиться с Тораком.

«Где ты пропадал?» – каркали они.

Рядом серой тенью возник Волк.

«Укушенный. Недалеко».

Наполовину съеденная луна уже заходила, близился рассвет. Торак ускорил шаг. Погоня играла в крови, он чувствовал себя быстрым и неуязвимым, как охотник, настигающий добычу. Так было предначертано.

* * *

Мальчик ускользнул. Так предначертано. Три дня и три ночи Избранный, подчиняясь желанию Повелителя, наблюдал за неверующими. Девочка опустошает силу проклятого жезла легко, словно выливает воду из бадьи. Мальчик призывает воронов с неба и разговаривает с большим серым волком… и душа его блуждает.

Мальчик верит в то, что умен, он идет по следу Повелителя в священную рощу. Никому не дано выследить Повелителя. Повелитель призывает. Повелителю повинуются. Даже огонь подчиняется Повелителю.

Его воля должна быть исполнена.

Глава 16

Рассвело, ни один из Оленей, ни Ренн не пошли следом за Тораком. Ему почти хотелось, чтобы это было не так. Скоро уже никто не сможет встать между ним и его местью. Утро сменил день. Торак шел по тропе вверх по течению Извилистой Реки, здесь этот быстрый поток коричневой воды уже не был похож на могучую реку, в которую он превращался в Открытом Лесу.

Волк, поджав хвост и опустив голову, трусил рядом. Даже вороны перестали гоняться за бабочками. Возбуждение охотника сменилось дурным предчувствием.

Долина сузилась и превратилась в ущелье, а река – в бурный поток. Весь день дул сухой южный ветер, но теперь он стих до шепота. Торак почувствовал покалывание между лопатками. Они вышли к подножию Высоких Гор.

Волк обнюхал выбитый конским копытом ком земли. Торак наклонился и разглядел длинный черный волос из лошадиного хвоста. Над головой изумрудной зеленью переливались только что распустившиеся листья бука и березы. Цветки терна сверкали, как снег. Воздух пах елью и был полон пением зябликов, славок, дроздов и вьюрков. Цветы поточника были пронзительно-яркого голубого цвета, словно во сне.

Торак вышел в долину лошадей.

Волк поднял голову.

«Пойдем дальше?»

«Я должен, – сказал ему Торак. – Ты – нет. Опасно».

«Если ты должен – я должен».

Они вошли в мерцающие тени.

Торак заметил, что тропа протоптана копытами и лапами, но ни одного следа башмака не было. Звери его не пугались, а значит, на этой территории охота была под запретом. Черный дятел прыгал по ветке, выстукивая муравьев, он был так близко, что Торак видел, как мелькает его длинный серый язык. Олень жевал яснотку. При желании Торак мог бы протянуть руку и потрогать его жесткую коричневую шерсть. Чуть дальше он едва не наткнулся на кабаниху, которая вырывала из земли лакомые корешки, но она только проводила его взглядом, даже морду не подняла.

Долина превратилась в ущелье, и березы уступили место мшистым елям. Ветер совсем стих. Птицы умолкли. Шаги Торака звучали неправдоподобно громко. Он прикоснулся к плечу, туда, где раньше была шкура покровителя его племени. Под сердцем сжался комок ужаса.