Карсак. Том 2 (3)

рие глаза. Тем не менее среди нас встречаются, пусть и редко,

блондины, да и люди со светлыми глазами порой попадаются:

у меня, например, глаза серые. Но основное изменение все же

было внутренним: количество и плотность мозговых извилин

у нас увеличились, и, в среднем, мы, должно быть, умнее, чем

вы, пусть и не превратились в гениев. Просто индивидуумы

с действительно низким уровнем интеллекта исчезли, а что

касается настоящих гениев, то их у нас не больше, чем в ваше

время.

Если мои воспоминания точны, наша цивилизация, в ее

развитии, прошла через следующие периоды: после нового

палеолита (в конце седьмого оледенения) и нового неолита

мы, как и вы сами, перешли в эпоху металла, но, оказавшись

более удачливыми, очень быстро вышли (во времена, экви-

валентные вашей классической древности), из национали-

стической стадии, если можно применить это слово к сопер-

ничеству городов. Человечество сохранилось лишь на одном

огромном острове, Киобу, который вскоре на долгое время

стал единым государством. Затем люди вновь расселились

по всей Земле, но у нас всегда сохранялась единая великая

цивилизация, разве что с локальными вариантами. Тем са-

мым нам удалось избежать многих конфликтных ситуаций.

Но с другой стороны, однообразие этой цивилизации за-

медляло прогресс, что приводило к продолжительным пери-

одам застоя, иногда даже с рецидивами варварства, которые

наши историки называют «сумерками».

Примерно в 1810 году со дня объединения острова Кио-

бу начался наш первый период великих научных открытий.

Мы изобрели тогда паровую машину, затем электричество

и наконец где-то в 1923 году (совпадение дат с событиями

вашей эры наводит меня на мысль, что, должно быть, су-

ществует обычный, естественный ритм человеческого про-

гресса) начали использовать ядерную энергию. Менее чем

через двадцать лет — у нас не было военных тайн, которые

так мешают науке! — первая экспедиция отправилась на Луну,

где обнаружила, к величайшему своему удивлению, следы

человеческого пребывания. Но могу вас заверить, вы были

236

там первыми! Немного позднее, в 1950 году, мы высадились

на Марсе, где тоже нашли свидетельства вашего пребывания,

а затем, в 1956 году, достигли Венеры, где долгое время — по

правде сказать, до моего собственного открытия, — полагали,

что кроме нас на этой планете прежде никто не бывал.

Луна, как вы знаете, бесплодна, не имеет атмосферы,

и жизни на ней никогда не было. На Марсе когда-то суще-

ствовала раса разумных существ, однако даже следов их ци-

вилизации не удавалось обнаружить до тех пор, пока наш

археолог Клобор не нашел подземный город. Что касается

Венеры, то она оказалась окруженной плотным облаком фор-

мальдегида, непригодной для жизни и необитаемой.

Однако это нас не смутило. Наша наука шла вперед гигант-

скими шагами, и вскоре нам удалось полностью видоизме-

нить атмосферу этой планеты. Так уж вышло, что я и сейчас

помню имя человека, который руководил этими работами.

Так как он принадлежит к нашему времени, а не к вашему,

не вижу никаких препятствий к тому, чтобы упомянуть его

здесь. Когда он будет жить, об этой рукописи давно уже все

забудут. Его звали Похл Андр’сон, и он оставил подробный

отчет о важнейшем труде своей жизни, назвав его «Сильный

Дождь».

Став пригодной для жизни, Венера была колонизирова-

на. А Марс остался, главным образом, планетой для иссле-

дований, рудных разработок и космодромом для полетов

к дальним планетам. Но обо всем этом я расскажу позднее.

Сильный Дождь продолжался с 1988 по 2225 год, но колони-

зация — под сводами — началась задолго до его окончания.

С 2245 до 3295 года длилось то, что мы долгое время на-

зывали «Великими Сумерками», и что сейчас известно как

«Темное Тысячелетие».

Внезапно — ничто этого не предвещало — на Землю на-

пали пришельцы. Располагавшие ужасным оружием существа

вынырнули из космоса, всего за несколько страшных недель

сломили всяческое человеческое сопротивление и воцарились

на нашей планете более чем на тысячу лет, превратив лю-

дей в рабов. Мы не знаем, откуда они явились, как не знаем

и того, куда затем делись последние из выживших. Возможно,

когда-нибудь мы снова с ними повстречаемся, но теперь мы

237

уже достаточно сильны для того, чтобы дать им отпор. В них

не было ничего человеческого: они походили на бочонки,

стоявшие на восьми лапах, с семью длинными щупальца-

ми сверху. Долгое время люди страдали молча, и в жалких

подземных лабораториях, где несколько человек поддержи-

вали мерцающее пламя нашей науки, день и ночь искали

оружие, которое принесло бы освобождение. Наконец он был

найден — штамм вируса, смертельного для захватчиков, но

безвредного для человека. Враг так никогда и не узнал, что

уничтожившая его эпидемия была делом наших рук. В конце

концов он сдался, и в одно прекрасное утро все его звездоле-

ты покинули Землю, унося уцелевших — примерно миллион

особей, всего одну тысячную от общего их числа! Перед от-

лётом они разрушили все, что успели построить, и можно

было бы сказать, что в течение тысячи лет человечество жило

напрасно, если бы пришельцы не оставили после себя одну