Горячие сердца

Гастелло выключил свет и, задумавшись, стоял у окна. Он глядел в ночь. Правой рукой он обхватил плечи прижавшейся к нему Анны.

Вдали, там, где кончался луг, по берегу реки смутно светились стволы березок. посеребренные луной. Над лесом низко повис полог бледного неба.

Николай повернулся к двери. Послушная его движению, повернулась и Анна. Они вышли на крыльцо, медленно спустились по ступеням и освещенным луной лугом пошли к лесу. Тени тянулись за ними, ломались в траве. Когда в лицо им дохнуло ароматным теплом ночного леса, Николай негромко заговорил:

Какое счастье:
И ночь, и мы одни.
Река — как зеркало, и все блестит звездами.
А там-то... голову закинь-ка да взгляни:
Какая глубина и чистота над нами.
Какое счастье!..

Анна теснее прижалась к Николаю и замедлила шаг. Ей хотелось затаить дыхание и ступать неслышно. Она одна знала, как он любил стихи, и ей нравилось, когда он их читал.

Мечтательно повторила за ним:

— Счастье!..

Он наклонился к ней и, глядя в глаза, спросил:

— Счастье?..

И вдруг взял ее голову и, приблизив к себе, прошептал ей в самое ухо:

Вопрос о личном счастье не прост.
Когда на республику лезут громилы,
Личное счастье — это рост
Республики нашей богатства и силы...

Анна оступилась. Под ее ногой громко хрустнула ветка. Николай поспешно прижал жену к себе. Почувствовав железную силу его руки, она счастливо рассмеялась, подняла лицо и встретила его взгляд, ласковый и немного встревоженный.

У Николая испуганные глаза?! Неужели он знает? Знает, что в ней бьется новая жизнь — жизнь их ребенка?.. Ведь она ему еще ничего не сказала. Только сегодня, вот сейчас, хотела сказать... А он знает!..

Последняя встреча

Время шло.

Шла жизнь.

Шла учеба.

Старший лейтенант Николай Францевич Гастелло был уже командиром звена. Экипаж его «семерки» давно уже считался образцовым в бригаде, теперь он терпеливо и настойчиво подтягивал экипаж другого, ведомого корабля.

Гастелло нередко заглядывал к комиссару полка за материалами для бесед с подчиненными. Беседы эти на самые различные темы носили характер простых, задушевных разговоров и происходили во время работы экипажей на кораблях. Случалось, что оба экипажа собирались в одном корабле, и под шорох дождя по металлу обшивки Гастелло читал им какую-нибудь новую книгу по авиации. В последнее время он все чаще останавливался на вопросах международного положения.

Политическая жизнь в Европе и в Азии делалась все более напряженной. Фашизм утопил в крови Испанскую демократическую республику. Окончательно оформился откровенно империалистический блок агрессоров: Германия — Италия — Япония.

Силы, стремившиеся развязать вторую мировую войну, в которой намеревались заново поделить мир и заставить истечь кровью Советский Союз, действовали все более открыто и нагло. Советский Союз был основным препятствием на пути империалистов.

1938 год ознаменовался началом открытой агрессии немецкого фашизма.

Ободренные таким поворотом дел в Европе, японские генералы предприняли пробную атаку на восточных рубежах СССР. 29 июля 1938 года возник «инцидент» у озера Хасан и сопки Заозерной.

Бои закончились блестящей победой советских войск.

В сентябре, на вечере самодеятельности в бригадном клубе, Гастелло на своем баяне аккомпанировал Федоту, вернувшемуся с Хасана и распевавшему привезенные с фронта частушки. Федот опять был с Николаем. Правда, в качестве гостя, к тому же гостя, которому, повидимому, уже никогда не придется летать. Левая нога его была изуродована и стала короче правой. Он уже никогда не будет ходить без палки...

Федот приехал к другу отдохнуть перед вступлением в новый этап своей жизни: он был зачислен на факультет внешних сношений университета.

— Конечно, чертовски грустно, что приходится расставаться с авиацией, но, может быть, только так я избавлюсь от того, чтобы вечно тащиться у тебя в хвосте!

— Какой же хвост, когда ты уже обогнал меня, — ответил Николай.

— Я — тебя? — удивился Федот.

— Ты уже побывал в бою, а я и не нюхал пороха.

— Верно! — обрадовался Федот. — Наконец-то я тебя обставил!

— Будь не такое напряженное время, я бы тоже пошел учиться. Хочется знать больше, чем знаю.

— Кажется, ты свое дело знаешь.

— Азы!.. Как хочется учиться! И не только по специальности. А так, чтобы понимать все, что творится вокруг, уметь проанализировать каждое явление, каждый свой шаг. Если бы ты знал, как хочется учиться!

— Это не уйдет! Приезжай ко мне, когда я закончу учебу, кое-что тебе объясню... — с напускной важностью сказал Федот. — А если всерьез: одобряешь мой выбор — дипломатию?

Николай пожал плечами.

— Что значит этот жест? — спросил Федот.

— Твой вопрос — пустой. Могу ли я не одобрить желание друга стать дипломатом? Советский летчик может только желать успеха тому, чье призвание — борьба за мир.