Футарк. Третий атт

— О сэр, - ответил дворецкий. - Я лишь хотел принести свои извинения.

— Да что вы, Ларример, без вашей помощи я бы просто погиб! Если бы вы не

позвонили тетушке Мейбл...

— Сэр, - печально произнес он, - я не звонил миссис Стивенсон. И мистеру Кертису

я не звонил тоже.

— Но...

— Сэр, я вынужден принести свои глубочайшие извинения за то, что не смог

проконтролировать ситуацию. Визит миссис Кин выбил меня из колеи.

— Прекрасно, но если вы не звонили тетушке и Сирилу, кто это сделал?

Телефонные аппараты у нас имеются в холле, в оранжерее и в моем кабинете.

Оранжерея была закрыта, холл прекрасно просматривается из гостиной, а вот

кабинет я, кажется, не запер... Да я вообще не привык запирать двери в собственном

доме!

— Толли, - решил я в итоге. - Это мог сделать только он.

— Я тоже так подумал, сэр, - деликатно произнес Ларример. - Простите за

дерзость, но я бы не стал его серьезно наказывать, он ведь хотел, как лучше.

— Разумеется, я не собираюсь его наказывать, он же меня спас! Нет, конечно,

стоит сделать ему выговор за то, что забрался в кабинет без разрешения, но и

только... Правда, во второй раз этот трюк не пройдет.

— При всем уважении к вашей матушке, - серьезно сказал дворецкий, - миссис Кин

иногда... гхм... бывает недостаточно чутка к своим родным.

— Можете не извиняться, - хмыкнул я. - Я и сам это прекрасно знаю. Ларример,

кстати, как вам заявление Далласа?

— Я был удивлен, что дамы не заметили ничего прежде мистера Макалистера, -

обтекаемо ответил он.

— То есть вы тоже догадались?

— Не сразу, сэр. Мэри мне сказала, она-то догадалась сразу. Тогда я посмотрел

внимательнее — и будто пелена с глаз упала! Ведь вправду мастер Витольд —

одно лицо с вами, каким вы были в детстве, - спокойно ответил Ларример. -

Удивляюсь, сэр, что миссис Кин не обратила на это внимания.

— У матушки есть поразительная способность не видеть того, чего она видеть не

желает, - сказал я. - Ларример, я надеюсь...

— Ни Мэри, ни Сэм, ни уж тем более я не разносим сплетни о своем хозяине, -

строго произнес дворецкий. - Вы могли бы и не уточнять, сэр.

— Спасибо, Ларример. Да, вот еще что: запирайте все, что запирается, а за

дверями в оранжерею я прослежу сам.

— О, я понимаю, сэр, - вздохнул он и возвел очи горе. - Дети! Вездесущие дети!

— Именно. Кстати, пойду-ка проверю своих малюток, иначе не усну.

— Как вам будет угодно, сэр, - с достоинством ответил он и удалился.

Я сходил наверх: замок был заперт, мои питомцы могли отдыхать спокойно. С

легким сердцем я вернулся в свою спальню и попытался забыться сном.

3.

Разбудил меня странный звук: что-то разбилось. Ну, когда в доме столько детей,

это немудрено, подумал я сквозь сон. Кто-то грохнул чашку из фамильного сервиза,

вот пусть матушка теперь и занимается безобразником, а я еще посплю...

Спать мне, однако, не дали - кто-то осторожно теребил меня за плечо. Однозначно

не Ларример, у него такие нежности не в ходу. И не Сэм — тот ко мне вообще не

притронется.

— Сэр... - слышалось мне сквозь дрему. - Сэр... Мистер... Мистер Кин... Ну папа

же!..

Вот тут-то я и подскочил.

— Толли, что это тебя приподняло в такую рань? - спросил я, протерев глаза и

увидев это создание в ночной рубашке.

— Я услышал грохот наверху, - Витольд поежился, и я затащил его под теплое

одеяло. – А там же кактусы.

— Точно наверху? Пойду взгляну, а ты посиди тут.

— Можно мне с вами?

— Конечно, только... Сам сумеешь одеться?

— Конечно! Я быстро!

Слава богу, обошлось без "сэров" и "мистеров"! Очень скоро Витольд

присоединился ко мне, и я старательно не заметил, будто рубашка у него застегнута

не на ту пуговицу, а ботинки он вообще не стал шнуровать, а скорости ради просто

обвязал щиколотки шнурками крест-накрест, чтобы не сваливались.

Дверь в оранжерею была открыта. Но я же лично проверял, так каким образом...

— О нет!.. - вскричал я, увидев разбитые горшки.

Льюис и Вильгельмина бессильно лежали на полу, распростерши корни, грунт

рассыпался, вокруг валялись черепки.

— Маленький... - Витольд поднял Льюиса в сложенных ладонях. - Ты потерпи, папа

сейчас что-нибудь придумает.

— Давай его сюда, - сказал я, доставая горшочки и пакеты с грунтом. В присутствии

сына мне было как-то неловко ворковать над пострадавшим кактусом, но мальчик

справлялся даже лучше меня. - Все хорошо. Как там Вильгельмина?

— У нее корень сломан, - несчастным голосом ответил он.

— Ничего, она сильная девочка, выживет, вот увидишь!

Провозились мы довольно долго, но я надеялся, что все обойдется. А вот кто и

каким образом проник в оранжерею, нужно было еще разобраться...

— Толли, иди умойся и оденься, как следует, - велел я, отряхивая руки. - Я тоже

пойду приведу себя в порядок. Потом спускайся к завтраку и, ради всего святого, не

называй мою матушку бабушкой! С утра я очередного представления не переживу.

— Хорошо, не буду, - кивнул он и испарился.

Я посмотрел на истерзанных Луиса и Вильгельмину, пожелал им удачи и вышел.