Читаем Функционирование языка как средства идеологического воздействия полностью

«The editor didnʼt once ask me if I knew anything about music or had any right to write about it. Or, for that matter, whether I could write about anything. He wanted a goodwilnik, and whatever my feelings about this manʼs regulations, I think it was most admirable of him to spell them out» (The Atlantic, 1970. September. P. 117).

К социолектизмам с идеологической направленностью относится нестандартная единица Vietnik («человек, активно выступающий против войны США во Вьетнаме»):

«The latest Vietnik demonstration on the campus of the University of California at Berkeley…» (Time. 1966. 18 February. P. 49).

B следующем контексте данное слово имеет идеологический заряд, отражает резко негативное отношение буржуазного журналиста к участникам антивоенной демонстрации:

«I would rather trust the decisions of the elected rulers of 200 million Americans and 10 million Australians than the noisy utterances of irresponsible Vietniks, one-track intelligensia and even well-intenticoed editors» (Macleanʼs. 1966. 15 October. P. 64).

К социолектизмам с идеологической нагрузкой следует отнести dove («голубь», сторонник мира, мирного решения спорных вопросов) и hawk («ястреб», сторонник разрешения спорных вопросов силой оружия). Оба эти слова стали активно использоваться в указанных значениях последние 20 – 25 лет, особенно по отношению к американской войне во Вьетнаме, когда простые американцы выступали за прекращение этой войны и решение всех вопросов мирным путем. Например:

«On the basis of one definition (used in the latest Gallup Poll), about three Democrats in every 10 (27 per cent) are „doves“. These are persons who think the United States should reduce its military efforts in Vietnam, as opposed to 57 per cent of Democrats („hawks“) who think the nation should step up its military efforts» (The New York Times. 1968. 4 February.·P. 43).

Эти слова в указанных значениях широко используются и в нашей периодической печати:

«Поражала лёгкость, с какой принята (конгрессом США) опасная милитаристская программа, ещё несколько лет назад вызвавшая бы серьёзное сопротивление. „Голуби“, как называют здесь (в конгрессе США) противников гонки вооружений и военных авантюр, сникли, их голосов почти не слышно. Зато „ястребы“, адвокаты Пентагона и фабрикантов оружия, расправили крылья» (Правда. 1980. 17 окт.).

К данным социолектизмам принадлежат и слова commie, Commy (член компартии, коммунист), comsymp (симпатизирующий коммунистам), scab (штрейкбрехер) и др.

Третья группа нестандартной лексики представляется многочисленными социолектизмами с тесным переплетением социального и идеологического: dodge (мошенническое предприятие; афера); doublethink (двойная мораль; применение разных критериев к одинаковым явлениям); grasseater (полицейский-взяточник); juice man (ростовщик); to stonewall (мешать, чинить препятствия; саботировать); scammer (делец, аферист) и др. Как и следовало ожидать, лексические единицы этой группы отражают все стороны жизни во всём её многообразии.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки