Функционирование языка как средства идеологического воздействия

Архитектоника этой статьи очень интересна. Существуют условные две части. Первая – подготовка читателя, включение его в общую атмосферу ликования по случаю торжества справедливости. Психологически осуществляется его сопричастность к происходящему. Намеки на влияние Советского Союза в решении афганских вопросов весьма редки и осторожны. В середине статьи изложение как бы прерывается сообщением о том, что М. Фаблюс будет присутствовать сегодня вечером на приёме в Советском посольстве, посвященном 60-летию установления дипломатических отношений между СССР и Францией. Цель такой вставки, на наш взгляд, такова: маскировка основного удара, чтобы не отпугнуть просоветски настроенного читателя, и своего рода подстраховка, чтобы не обвинили автора в реакционном де настрое против СССР. После этой вставки, в известной мере обезопасив себя, журналист переходит на более агрессивный тон: несмотря на то, что арест французского корреспондента в Афганистане как-то связан (читай: навязан) с политикой, проводимой Советским Союзом, это не может повлиять на отношения между СССР и Францией.

Порой линии Добра и Зла прослеживаются очень четко. Более того, представляется возможным выявить в тексте четыре сверхфразовых единства (СФЕ), соответствующих четырем стратегическим журналистским ходам. Так, передовая статья в «Humanité» от 31 марта 1932 г. вышла под рубрикой

Deux peuples, deux Etats.

Такой заголовок предполагает наличие в тексте двух крупных макротем, представляющих полярные точки зрения. Лингвистический анализ статьи позволяет выделить четыре содержательных отрезка (микротемы), раскрывающих и обосновывающих противопоставление, антиципируемое заголовком. Их формальная характеристика – использование причинно-следственных связей, параллелизма и антитезы. В первой части текста речь идет о тяжелом положении арабского населения вследствие пагубной политики правительства Бегина, во второй – о борьбе арабского народа за свои права, в третьей – усиливается мотив справедливости требований палестинского народа, подводится итог, формулируется закономерно вытекающее из вышеизложенного требование

(Израиль – Палестина: два народа – два государства.

Israel – Palestine: deux peuples – deux Etats)

(Humanité. 1982).

Ключевая мысль третьей части, связанная с заголовком статьи, подчеркивает значимость этого отрывка.

Четвертая часть перекликается с первой, создавая своеобразную симметрию текста. Автор вновь обращается к носителю Зла, клеймит позором политику Бегина.

Если попытаться представить весь текст в виде схемы, т.е. воссоздать своеобразную дугу напряженность, это можно изобразить так:

Анализ содержания всех частей обнаруживает параллелизм I и IV частей, которым соответственно противопоставлены II и III части. Каждая имеет свои структурно-семантические особенности. Как правило, в тексте политической пропаганды отдельные отрезки текста довольно четко отграничены один от другого, имеют свои формальные характеристики. «Обрамляющие» каждую часть предложения назовем «пограничными». В большинстве случаев они просты, с минимальным количеством второстепенных членов. С точки зрения коммуникативной нагрузки пограничные предложения чаще моноремны. Иногда на границе частей употребляется несколько однотипных моноремных конструкций, чтобы подчеркнуть четкий ритм изложения, вселить уверенность в достоверность выводов, убежденность в правоте выдвинутых идей, положений, аргументов.

Cet appel est en train de se répercuter à travers le pays. Il prend de lʼampleur. Lʼidée fait son chemin. Les forces se rassemblent. (LʼHumanité. 1982.).

В пограничных предложениях с этой же целью широко используются структуры с презентативными оборотами: voilà, cʼest, cʼest… que, etc. Эти предложения не просто отделяют одну часть изложения от другой, но всякий раз как бы подытоживают сказанное и служат своего рода опорами, смысловыми вехами высказывания.

Например, между первой и второй частями текста «Deux peuples – deux Etats» пограничным является предложение:

Cʼest la journée de la terre.

Память о погибших от рук израильской военщины вызывает желание отомстить за них, порождает гнев и протест народа – таков мотив второй части. Завершается эта часть словами:

Cʼest la voix de la justice et de la raison.

Пограничным предложением заключительной четвертой части также является презентативная конструкция, содержащая уверенность в правоте требований народа Палестины – это голос мира:

Сʼest la voix de la paix.