Добывайки в воздухе

Но Пода заботили куда более серьёзные вопросы. Каждый подслушанный разговор всё больше укреплял его уверенность в их ужасной судьбе: прожить остаток своих дней на глазах у человеков, под их постоянным неусыпным взглядом. «Ни одно живое существо не выдержит такого, – думал Под. – Мы просто зачахнем под этими взглядами – вот что с нами будет, захиреем и умрём. А человеки станут на нас пялиться, даже когда мы окажемся на смертном одре: смотреть, вытягивая шеи и отталкивая друг друга, как Под гладит по голове умирающую Хомили или Хомили – умирающего Пода. Нет, с сегодняшнего дня вся наша жизнь, все мысли должны быть посвящены одному: как убежать, и поскорее, пока мы ещё здесь, в мансарде, пока не наступила весна. Только бы не попасть живьём в эту клетку со стеклянной стенкой. Чего бы это ни стоило, надо бежать. Любой ценой!»

Зима подходила к концу, и Пода всё больше раздражало, что Хомили нервничает по пустякам вроде противня с золой, а Арриэтта не обращает ни на что внимания и интересуется только «Иллюстрированными лондонскими новостями».

Глава пятнадцатая

За это время (с середины ноября по декабрь) добывайки составили несколько планов и попытались претворить их в жизнь. Под ухитрился вытащить четыре гвоздя, которыми была прибита деревянная заплата на полу под кухонным столом, объяснив жене и дочке: «Они тут не ходят, а под столом тень».

Эти четыре крепких гвоздя он заменил более тонкими, взятыми из коробочки. Их было куда легче выдернуть, а втроём они могли сдвинуть в сторону деревянную планку. Под ней обнаружились уже знакомые им брусья и поперечные балки; всё было покрыто толстым слоем пыли – по колено добывайкам – между их полом и потолком нижней комнаты. («В точности как тогда, когда мы переехали под кухню в Фэрбанксе, – сказала Хомили. – Порой я думала, что привести там всё в порядок просто невозможно, но всё же нам это удалось».)

Но Под вовсе не ставил себе целью поселить там своё семейство, а искал способ добраться до оштукатуренных стен комнаты, которая была под мансардой. Если бы это удалось, думал Под, они смогли бы спуститься по дранке до самого низа дома – пробираются же таким путём мыши и крысы, – и хоть это утомительно и даже опасно, они и сами не раз проделывали такой путь.

– Мы были тогда моложе, Под, – с некоторой опаской напомнила ему Хомили, но при всём том попытаться, видимо, была не прочь.

Однако у них ничего не вышло: мансарда находилась под крышей, а между крышей и кирпичной коробкой дома, на которую она опиралась, было сплошное бетонное перекрытие, так что вниз, к дранке, никак не попасть.

Следующая идея Пода заключалась в том, чтобы проделать дырочку в потолке комнаты под ними и спуститься туда с помощью верёвочной лестницы.

– По крайней мере, – сказал Под, – мы окажемся на один этаж ниже, и окна будут не так высоко от земли, и дверь не заперта.

Для начала он решил взять сапожную иглу в ящике с инструментами и пробуравить в штукатурке «глазок». Это тоже было опасно: по потолку могли пойти трещины, и, само собой, немного штукатурки просыплется на пол, – но всё же они решили рискнуть. У добываек такое острое зрение, что даже в самую маленькую дырочку они могут всё разглядеть.

Когда наконец отверстие просверлили, их изумлённым взорам предстала нижняя комната, оказавшаяся спальней мистера и миссис Платтер. Они увидели большую кровать с медными шишечками, ярко-розовое атласное одеяло, турецкий ковёр, стоячий умывальник с двумя наборами фарфоровых кружек в цветочек, туалетный столик с зеркалом и корзинку для кошки. Но встревожило их другое: в комнате была сама миссис Платтер – отдыхала после обеда. Так странно было видеть её пышные формы под столь непривычным углом! Она полулежала, прислонившись спиной к подушкам, и с мирным и беззаботным видом читала журнал по домоводству: лениво переворачивала страницы и жевала ириски, которые брала из круглой жестянки. У неё в ногах развалилась кошка, а на одеяле возле кошки виднелись белые на розовом небольшие пятнышки – штукатурка. Под с облегчением подумал, что миссис Платтер сама, когда встанет, стряхнет белые крупинки на пол.

Дрожа и не говоря ни слова, добывайки попятились от «глазка», бесшумно пробрались через облако пыли до выхода из-под пола, потом молча положили деревянную планку на место и осторожно засунули гвозди в дырки.

– Ну и ну!.. – сказал Под, когда они добрели до стоявшей в углу картонки, и, забравшись внутрь, вытер лоб рукавом. – Вот уж чего никак не ожидал увидеть.

Он явно был потрясён.

– Я тоже, – отозвалась Хомили и задумалась. – Но, может, это пойдёт нам на пользу.

– Может быть, – неуверенно согласился Под.

Следующая попытка была связана с окном, из которого была видна ветка дуба, их единственная связь с внешним миром. «Восточный ветер», – случалось, говорила миссис Платтер, открывая окно, чтобы проветрить комнату (для этого ей приходилось вставать на стул), и по тому, в какую сторону отдувало листья, добывайки могли приблизительно предсказать погоду. Восточный ветер означал снег.