Вон две звезды – все смотрят друг на друга
Сквозь времени густую пелену.
И ходят, обреченные, по кругу:
Не могут слиться две звезды в одну.
А был бы добрым тот кусочек неба,
Которым их судьба разделена, —
Они б сошлись. На радость вам и мне бы
Вдруг родилась бы новая Луна.
Ах, до чего ж черна! – стояла туча,
Как будто бы решая – как ей быть:
Иль грохотом обрушиться, иль лучше
Слезой обиду из души излить.
И набралась терпенья для решенья:
Почти беззвучно слезы потекли —
Доверчивые слезы утешенья —
В подол зеленый матери Земли.
Я – горсточкой ладонь – из родника
Испробовала утреннюю воду.
О, как она прохладна и сладка!
«Спасибо», – говорю тебе, природа.
Бурли, родник! Цени свою свободу!
Я – горсточкой ладонь – из родника
Испробовала утреннюю воду
И стала вся крылата и легка!
О море, задыхаюсь я от счастья,
От твоего безбрежья и красы.
Не слышу я, как на моем запястье,
Считая время, тикают часы.
Не слышу я, как быстро стрелки скачут.
Я ощущеньем вечности полна.
Я – как твоя волна. А это значит,
Что времени я не подчинена.
Ты стал похож на старенького деда,
Который шепчет возле бережка:
«Неплохо было б рыбки поотведать,
Да вот река-то слишком глубока».
Ты стал похож на старенького деда,
Который у плодового ствола
Бубнит: «Неплохо б яблочка отведать,
Когда б пониже яблонька была».
Бывают в жизни разные дела:
Две женщины сидели рядом. Ткали.
Причем она из них ткала руками.
А вот другая языком ткала.
Летело время. И кипело дело.
Пришла пора итоги подводить.
Одна из них ковер соткать успела.
Другая – только ниточку скрутить.
За старыми дворами и домами
Увидела я дерево в саду,
Избитое ветрами и дождями, —
Все корни на виду.
И памятью я потянулась к маме,
К ее рукам, приученным к труду,
Избитым и ветрами и дождями, —
Все жилки на виду.
Передо мною каравай лежал.
Я чувства озорного не скрывая,
Одним движеньем острого ножа
Отрезала кусок от каравая.
Мол, этот хлеб потом и склеить можно.
Я целый день крутилась у стола,
Все примерялась к хлебу осторожно,
Но склеить его так и не смогла.
Мне жалко тучу – ту, что проплыла
Над безраздельной ширью наших нив
И растворилась в небе, умерла,
Дождинку на поля не обронив.
И очень жалок человек такой,
Что, уходя из жизни навсегда,
Не оставляет в памяти людской
Ни имени, ни доброго следа.
Я – солнцем в твое сердце-камень
Прорвусь, пробьюсь, влечу, войду,
Лучи раскину… Как руками,
Туман от сердца отведу.
Прольюсь дождем. Весь мусор жалкий
Смету и влагу дам цветам.
Зеленой выстелюсь лужайкой
И навсегда останусь там.